Темная луна - [48]

— Не думаю, что шериф писал отчеты о таких мелочах. 

Я понимала замешательство Бэзила. Хотя убийства случались редко, шалости творились сплошь и рядом. Скучающие подростки часто выпивали в лесу, в тупичках, на нехоженых тропках, а потом попадали в неприятности. 

До недавнего времени небольшое гробокопательство было, наверное, самым большим развлечением, возможным в Фэрхейвене. 

— Полагаю, это означает, что вы, федералы, заберете дело, — тихо произнес Бэзил. 

Мы с Ником переглянулись. 

— Да, — кивнула я. — Именно так.

Глава 21

— Давай перегруппируемся. — Ник вышел из полицейского участка и зашагал к нашему коттеджу. Дверь была не заперта. На кухонном столе лежали записка и ключ. 

«Не забудь поговорить с Корой Копвей», — прочитала я слова, написанные, видимо, четким почерком Уилла. Кадотт также нарисовал, как добраться до ее жилища. 

— Кто такая Кора Копвей? — спросил Ник. 

— Знахарка оджибве. 

— И зачем тебе с ней разговаривать? 

— Помнишь тот амулет, который мы нашли в Монтане? 

Что напомнило мне… 

Я выбежала из кухни и понеслась в спальню, достала фигурку из спортивных штанов и вернулась, сжимая ее в кулаке. 

Ник сидел за столом, делая записи в бог весть откуда взявшемся блокноте. Он даже не поднял взгляд, когда я вошла. 

— И что там с ним? 

Я быстро пересказала, что произошло с тех пор, как у меня появился тотем, а также мысли Уилла о необходимости пообщаться с Корой. По крайней мере Ник перестал писать. 

— Ты стала сильнее? 

— Да. 

— И не знаешь, почему? 

— Нет. 

Он встал. 

— Поехали, поговорим с ней. 

Я посмотрела на часы. Почти четыре утра. 

— Не рановато ли для посещений? 

— Ты сказала, что она старая — значит уже встала. 

Так как он уже пошел к двери, я поторопилась следом. 

На востоке еще даже не забрезжили первые проблески рассвета, когда Ник припарковался перед небольшим коттеджем в нескольких километрах от Фэрхейвена. Однако окна светились, и когда мы вышли из машины, дверь открылась. На пороге стояла красивая молодая женщина, которая словно ждала нашего приезда. 

Кожа у нее была оливковая, а не оттенка корицы, как у Уилла, но волосы, струившиеся черной рекой до талии, были такими же темными. Черные глаза с густыми ресницами смотрели на нас с любопытством, но она не произнесла ни слова, просто ждала. Вот тебе и элегантное старение: древняя знахарка Уилла выглядела ни днем старше двадцати пяти. 

— Мы бы хотели поговорить с Корой Копвей, — сказала я. 

— Моя бабушка на прошлой неделе отправилась к праотцам. 

Черт. Если Кора мертва, мы в полной заднице. 

— Примите соболезнования. Уилл Кадотт сказал, что она могла бы нам помочь. 

— Профессор! — На лице незнакомки расцвело выражение чистого удовольствия. — Бабушка часто о нем рассказывала. Он с вами не приехал? 

— Его вызвали по делу. 

Мы постояли молча: она — на крыльце, мы с Ником — во дворе. 

— Что ж… — начала я. 

— Вы не возражаете, если мы взглянем на кое-какие книги вашей бабушки? — спросил Ник. 

— Нет, конечно. Она была бы счастлива помочь друзьям профессора Кадотта. 

Женщина шире распахнула дверь. Когда она пошевелилась, послышался звук, похожий на тихий перезвон колокольчиков. Ее руки обвивали золотые браслеты, в волосах запутались сережки из красного, синего и желтого бисера. Их цвета перекликались с юбкой по щиколотки и крестьянской блузкой в оборках. Я заметила блеск браслета на ее лодыжке и нескольких колец на пальцах босых ног. 

— Я Лидия. 

— Элиза Хановер, — ответила я. — А это Ник Франклин. 

Она кивнула, приветствуя нас обоих. 

Домик был красивый, полный индейской живописи и скульптур. В основном животные: медведь, лось, птицы, койоты и, конечно же, волки. 

На одном столе лежали высушенные кости и нечто похожее на зубы. Комнату украшали свечи всех форм, размеров и цветов. На каждом столе стояли керамические чаши: в одних содержались порошки, в других — что-то непонятное. 

Я учуяла свежескошенную траву, сандаловое дерево и свежевыпавший снег в морозную зимнюю ночь. Мне это напомнило Монтану в полнолуние, и впервые в жизни меня уколола тоска по тамошнему захолустью. 

Вдоль стен тянулись книжные полки, до самого потолка заставленные томами с корешками всех цветов радуги. Стопки книг также громоздились на столах и полу, некоторые пристроились на мебели оттенков земли и закатного неба: коричневато-красного, песочного, лазурного, желтовато-красного. 

— Красота какая, — выдохнула я. 

— Спасибо. — Лидия вошла в комнату следом за мной. — Бабушка оставила дом мне, за что большое ей спасибо. Ее смерть — большая утрата для общины оджибве. 

— Уилл сказал, что она была довольно знающей. 

— Очень. Она обучала меня, но еще так много надо узнать. 

А вот это хорошие новости. Может, у нас все не так уж плохо. 

— Нас интересует информация о шаманских тотемах с мистической силой, — сказала я. 

— Какого рода силой? 

— Превращающей тело. 

Её взгляд стал пронзительным. 

— В кого? 

— В волка. 

— Вендиго, — прошептала она, и одна из свечей зашипела и погасла, оставив лишь струйку дыма. 

— Ненавижу, когда это происходит, — пробормотала я. 

Лидия чиркнула спичкой и снова подожгла фитилёк. Пламя загорелось ровно и уверенно.