Тёмная лощина - [69]

Я посмотрел на остальных.

— Мы в ловушке.

Клифф бросил зажигалку и сунул в рот обожженные пальцы.

— О чем ты говоришь?

— Деревья. Они окружили дом.

— Дерьмо, — сказал Мерл. — Они знают, что мы здесь! Догадались, что мы хотим их остановить!

Клифф осторожно поднял еще горячую зажигалку.

— Как? Как они могут знать?

— Потому что они волшебные, идиот! — Мерл в отчаянии ударил кулаком по стене. — Они одержимы гребаными демонами. Помнишь, что о них написал Ле Хорн?

Скрежет стал громче, сменился стуком. Один, второй, третий — и вот треснула штукатурка. Над нами зашатался светильник.

— Они колотят по стенам, — сказал Дейл. — Хотят проникнуть внутрь.

Новый удар, гораздо сильнее предыдущих, достиг основания дома. Задрожал пол. Куски отваливались от стен и падали, разбиваясь на мелкие осколки раствора и кирпичей. Грохнулась на пол картинная рама. Полка в изголовье кровати задребезжала, заросшие пылью безделушки посыпались на пол.

— Вниз! — крикнул я. — Живо!

Грохот глушил слова. Мы побежали по лестнице — толчки сотрясали дом и приходилось хвататься за перила, чтобы не свернуть шею. Крыша оторвалась с мучительным скрипом. Вдребезги разлетелось стекло, завизжали выдираемые из старого дерева гвозди.

Им удалось отодрать фанеру, — догадался я.

На первом этаже дела обстояли не лучше. Мы спотыкались в темноте, задыхаясь в облаках пыли. Светильники качались взад-вперед, как маятники, полки падали, дом стонал, как живое раненое существо. Мы с ужасом наблюдали, как стена в гостиной треснула и взорвалась ливнем гипса и щепок. Толстые ветви пробились сквозь дыру, хватая всё на своем пути. Одна ветка обвилась вокруг фарфоровой фигурки и сжимала ее, пока та не лопнула. Другая вспорола диванную подушку, зарылась в набивку. Третья вцепилась в ковер, на котором мы стояли, и попыталась резко выдернуть его. Тонкий побег плюща схватил Дейла за руку, и он отступил.

Мы побежали в кухню. В панике Мерл потянулся к старому дисковому телефону, который висел на стене. Он приложил трубку к уху, и на миг в его глазах вспыхнул огонек надежды. Но тут же потух.

— Нет гудка.

— Ну, конечно, нет гудка, — крикнул Клифф. — Гребаное место заброшено уже двадцать лет, придурок!

— Не называй меня придурком, сукин сын!

— Придурок!

Мерл покраснел.

— Не дай бог ты скажешь это еще раз. Я выбью из тебя всю дурь, хренов байкер.

Клифф открыл рот, но я влез в перебранку.

— Заткнитесь оба!

Деревья выломали переднюю дверь. Она упала на пол, подняв очередное облако пыли. В дом ворвался ветер. Над раковиной взорвалось незаколоченное окно, осыпав всех осколками. Дубовый сук, толстый, как слоновий хобот, пробился внутрь. Одна из его ветвей потянулась к Дейлу. Он схватил ее и попытался сломать, но ветка изогнулась и выскользнула из его рук. Дейл закричал. На его ладонях появилась уродливая красная рана.

— Подвал! — закричал он. — Когда мы вошли, я видел ветошь и скипидар. Можем сделать факелы!

Клифф и Дейл бросились к двери. Мерл застыл, наблюдая за приближением огромной ветки. В окно вползало всё больше ветвей и лиан. С каждой секундой трещин и щелей на стенах становилось всё больше.

— Заклинание над дверью не работает, — пролепетал Мерл.

— Двигайся! — я толкнул его к двери. — Они собираются снести стену!

Мерл посмотрел на меня так, будто увидел впервые. Он дважды моргнул, а затем медленно отвернулся. Его двойной подбородок дрогнул. Когда он заговорил, мне пришлось напрячься, чтобы расслышать голос. Его слова переполняла безнадежность.

— Это конец?

— Подумай о Таре и Клодин, — сказал я ему. — И обо всех остальных женщинах, которые стали жертвами сатира. Лесли, Антониетта, Шелли, Шеннон. Хочешь позволить этому ублюдку Хайлиниусу продолжать насиловать наших женщин?! Черт, подумай о Поле и парне Лесли — Майкле Джитлсоне. Ты хочешь, чтобы это продолжалось?!

Мерл пришел в чувство. Он поспешил к лестнице.

В подвале шел дождь из грязи и пыли. Он сыпался с низкого потолка и не думал прекращаться. Клифф обернул рубашкой пальцы и освещал путь зажигалкой. Мы сломали метлу и швабру, нашли не тронутые плесенью тряпки, соорудили факелы и облили ткань двадцатилетним скипидаром.

— Думаешь, загорится? — спросил я Дейла. Приходилось кричать.

В ответ он протянул свой факел Клиффу, тот коснулся его кончиком пламени, и ветошь занялась.

— Похоже на то! — крикнул Дейл. — Давайте двигаться. Вечно гореть он не будет.

Снаружи деревья шумели чем-то металлическим, что нашли во дворе.

— Адам, — сказал Дейл, — возьми скипидар. Поливай им всё, что встанет у нас на пути. Остальное за нами.

— Что с винтовками? — Мерл взглянул на верстак, где мы их оставили. — Мы не справимся и с факелами, и с винтовками.

— К черту винтовки, — настаивал Дейл. — Они не помогут. Вернемся за ними, когда покончим с сатиром.

Клифф зажег свой факел.

— Нет, мужик. Я сюда больше не вернусь. Никогда.

Я молча согласился с ним. Это было плохое место. Казалось, что сам воздух здесь осквернен, отравлен. Лучшее, что мог сделать уезд, — сравнять все постройки с землей.

Я схватил банку скипидара, подумал и прихватил пластиковую бутыль с газом. Встряхнув ее, я убедился, что внутри есть жидкость, отвинтил колпачок и сунул внутрь длинный обрывок ткани.