Тем тяжелее будет падение - [5]

– Пойдем, лейтенант, глянем на сюрприз, что тебе твои жильцы подготовили, – похлопал по плечу участкового Тимохин.

Бережной многое повидал и в Чечне успел побывать, но лицо его стало серым после обхода квартиры, не каждый день на подобные экскурсии приглашают.

– Всех узнал? – спросил Тимохин.

– Женщина – хозяйка квартиры. Лаврушина Нина Александровна, девочка – ее дочь Катя. Мужчину я не знаю, и раньше никогда не видел.

– Опля! А где же Иван? – удивился Тимохин.

– Не знаю. И сына его тоже нет.

– А вы уверены, что мальчик жил здесь? – спросила Ксения.

– А как же! Он в школе учится, второй класс заканчивает. Май только начался, им еще месяц за партой сидеть.

– За что Иван сидел? – спросил капитан.

– По моему мнению, его подставили. Он вообще-то мужик головастый, электроникой занимался, механикой. Надо – машину починит, компьютер соберет, Кулибин, одним словом, на все руки мастер. Короче говоря, дверь одну хитрую вскрыл, сработала сигнализация, подельники сбежали, его взяли. А это какое-то хранилище с драгметаллом оказалось. Он никого не сдал, ему по полной программе и откатали. Головастый мужик, медаль «За отвагу» имеет за Афган.

– Одним словом – головорез! – сделал вывод Тимохин.

– Я этого не говорил… – хотел оправдаться участковый, но не получилось.

Капитан уже все расписал в своем воображении.

– Короче так, баба его по пьянке хахаля привела, а он их застукал. Финка зоновская, сразу видно, при себе таскал. Вот он и наказал любовников. Девчонка под руку попала, он ей шею свернул, а пацана с собой забрал.

– Не морочь голову, Андрюша! Понесло по кочкам! – возмутилась Задорина.

– А у тебя есть другой вариант, Ксюша?

– Ты не женат и детей не имеешь. Как мог отец дочери шею свернуть? Подумал, что сказал?

– Так это сын ему по крови, а девчонка никто. Падчерица! За мать небось заступилась.

– Ладно, – Задорина держала себя в руках, только голос у нее стал железным, – а кровь на кухне? Кто и зачем ее вытирал? Почему он стер отпечатки с ножа и бросил его, а следы от ботинок так и остались на подоконнике?

– Так он мог с корешом вернуться домой, а тот быстро смекнул, что мокрухой запахло, и деру. А чтобы на перо не наткнуться, через окно сиганул. Ну сама подумай, Ксения, кому нужно врываться в чужую квартиру в два часа ночи и людей резать как кур? Тем более что мужик со стороны у бабы в постели валялся.

– С тобой бесполезно спорить, Андрей. Я не готова. Получим результаты экспертизы, и все встанет на свои места.

– Ага! А преступник тем временем до черноморского пляжа доберется и будет брюхо под солнышком жарить и в небо плевать. Ивана и пацана в розыск объявить надо, пока след горячий.

– Вызывайте труповозку, – распорядилась следователь, – и проведите тщательный обыск на предмет предполагаемого ограбления.

К пяти часам утра со всеми делами покончили. Квартиру опечатывать не стали, пока не решится вопрос с хозяином и ребенком. Все разъехались, кроме Тимохина, который остался в своей машине напротив двора и посадил рядом дворничиху Варвару.

– И что ты думаешь, Варя?

– А что мне думать! Хрен его знает. Нерадивый он какой-то. Ходит не здоровается, вечно в пол смотрит. Я его голоса-то никогда не слышала, будто глухонемой. Что за человек, понятия не имею.

– Вот-вот, в тихом омуте черти водятся. Видел я таких. У меня он быстро запоет, сучара! Я из него дурь вышибу!

– Ой! – неожиданно воскликнула Варвара, указав пальцем на угол переулка.

Опустив голову, по дорожке шел, слегка пошатываясь, высокий мужчина. Судя по вельветовой куртке и джинсам, ему не раз пришлось подниматься с грязного асфальта.

– Бог мой, он же пьяный! Отродясь не видела его в таком виде.

– Сиди тихо, баба. Зайдет в подворотню – брать будем. Вот тебе и святоша! По пьянке вся бытовая поножовщина случается.

– Вот уж чужая душа – потемки. Как же мы его брать будем?

– Дура! Я его сам возьму, а ты протокол о задержании подпишешь. Сопротивление, и тому подобное. Потом состряпаем.

Как только Иван Ушаков свернул в подворотню, капитан выскочил из машины и пулей бросился за ним. Тимохин, словно ястреб, врезался в Ушакова, ударил его плечом в спину с такой силой, что тот летел метра три, оцарапав лицо и порвав одежду. Разумеется, ни о каком сопротивлении и речи не шло. Наручники за его спиной защелкнулись раньше, чем он начал соображать. Тимохин дотащил подозреваемого до машины волоком, бросил на заднее сиденье и приказал:

– Не спускай с него глаз, Варвара! – Сев за руль, он добавил:

– Козел, небось за ножичком вернулся! Думал, до утра никто не очухается.

Машина сорвалась с места. Свидетелей случившегося оказалось намного больше. Кроме Варвары захват предполагаемого убийцы видел сын Ушакова Кешка. Он давно прятался в подъезде, расположенном по другую сторону подворотни, и, сидя на подоконнике, из окна второго этажа наблюдал за двором, ожидая отца. Мальчик плакал. Из окна другого подъезда, в тридцати метрах от подворотни, за происходившим наблюдал беглец с подвернутой ногой – Родион Капралов. Теперь на улице никого не осталось и он мог спокойно уйти. То, что произошло в квартире после его неудачного прыжка из окна, он знать не мог. Но одно он знал точно – задание выполнено. Не в полном объеме, но главное он сделать сумел. Жаль только, что такая простая операция закончилась кровавой разборкой. Ошибка в расчетах на его совести, а в результате он потерял двоих лучших напарников и надежных друзей. Без них он как без рук и глаз. И никаких гарантий, что его не найдут. Защиты искать негде. Прихрамывая, Капралов вышел на улицу и огляделся.