Телохранительница Его Темнейшества - [57]

Не будь на моей груди магического камня, словно рожденного специально для магии сельо (потому богиня его и любила), я бы до сих пор ничего не замечала.

– Помоги немощному старику подняться, экая ты бессердечная девица! – с упреком пробурчал горбун, протягивая руку.

Я сложила руки на груди, качнула головой:

– Сначала иллюзию сними, погляжу, кто таков.

– Внучатый племянник… – затянул старик старую песню, но резко оборвал и усмехнулся щербатым ртом. – Догадайся, Лика.

– Ирек и принц сейчас заняты важным делом. «Тени»… не вижу смысла для них маскироваться под такую внешность. А вот для того, кто вынужден прятать обломок крыла на спине и отсутствие одного глаза, такой образ вполне подходящ, владыка.

Он вздохнул, сбрасывая с себя личину, сверкнул яркой синевой уцелевшего глаза.

– Умница, девочка. Но без этого камушка на твоей прекрасной шейке ты бы вряд ли догадалась. Идем, пожалуй, наверх. Кикируся вот-вот подойдет и будет очень недовольна, – владыка, прихватив с полки бутылку из темного непроницаемого стекла, задумчиво огляделся. – М-да… будь у меня прежняя сила, в ловушку бы не попал, и лестница не была бы проблемой. И через тень не уйти, паутина высосала из меня последнее. Никак не могу привыкнуть… к ограниченному ресурсу.

– Ничего, у нас где-то тут был Шурш, – бодро сказала я.

Дракончик, после освобождения обежавший и обнюхавший просторное подземелье, шебуршал чем-то в дальнем, самом темном углу, но, услышав имя, заявился с запечатанным тюком в зубах и долго не хотел отдавать добычу.

– Никогда не видел дракона смерти, которому бы так нравился запах свежего белья, – удивился Сатарф.

– А может, он копит простыни на саваны для своих будущих жертв?

– Тогда он решил угробить полмира, судя по количеству украденного. Положи на место! – строго глянул владыка на драконыша. – И отнеси нас на чердак.

– Плотивные жадины! – обзываясь на языке династии Холь, дракончик бросил тюк и вынес нас наверх.

На чердаке оказался вполне жилой, но скудно обставленный старинной резной мебелью зал с двумя закрытыми арочными дверями и крохотными оконцами под стрехой. Балки под крышей переплетались в сложный узор, с них свисали увязанные в душистые веники травы и ветки. Даже целое засушенное деревце с серебристыми листьями висело вниз кроной вместо люстры.

– Кикируся утверждает, что это был отросток древа жизни, – серьезно сообщил владыка.

Верхушка древа показывала в центр большого круглого стола с инкрустацией на столешнице в виде карты мира. По кругу стояли резные стулья с низкими, по поясницу, спинками – чтобы крыльям ничто не мешало.

Сатарф вынул из углового шкафчика два кубка, выбил пробку из бутылки, разлил. Одуряюще запахло вишней.

– Ну, за спасение! – поднял он тост.

– А вы знаете, владыка, что ваши сыновья вас ищут даже с помощью поисковых заклятий? – я пригубила вино и отставила кубок. Хватит с меня той вечеринки на всю оставшуюся жизнь.

– Знаю, – вздохнул он. – Ирек как раз Кикирусю на помощь позвал, и наша бессмертная няня не смогла отказать. Думаю, она еще их за нос поводит. Видишь ли, я решил не сообщать никому, кроме мадам Кикерис, о моем временном пристанище. Правда, не рассчитал, что одна юная сельо, вооруженная любопытством и весьма мощным селенисом, имеет привычку соваться именно туда, где ее не ждут. К слову, о селенисе. Откуда у тебя это колье?

Я загадочно промолчала.

Владыка попытался побарабанить изуродованными пальцами по столу, но болезненно поморщился, сжал ладони в кулак.

– Лика, я ведь узнал эту вещь, – без угроз, мирным тоном, но так, что озноб пробежал по позвоночнику. – Не бойся, никому ничего не будет, слово владыки. Мне просто интересно, как она к тебе попала.

– Колье случайно свалилось к нам в повозку, когда мы разворотили базарную площадь, Ирек его нашел и…

– Случайно? – хохотнул Сатарф. – Прицельно, я бы сказал. Значит, это Ирек похитил из нашей сокровищницы камень, который хранился в глубочайшей тайне несколько веков, и подарил тебе за красивые глазки. Камень действительно очень идет к твоим глазам. Я понимаю мальчишку и не хочу думать, что дело здесь в приворотной магии сельо.

– Нам нет нужды заниматься приворотной магией! – я обиделась. Столько дурных сказок ходит о лунных девах – зубы сточишь опровергать. Но чтобы в них верил владыка Тьмы и Теней? Я попыталась снять злосчастное колье и вернуть хозяину, но замочек не поддавался. – Заберите его, мне чужого не надо.

– Помочь? – участливо спросил Сатарф, но с места не сдвинулся.

– Не расстегивается.

– Еще бы, – по-мальчишески ухмыльнулся главный демон Тархареша.

А у Дьяра, оказывается, фамильная отцовская мимика, заметила я про себя. И вредность. Ясно, с кого противный принц брал дурной пример.

– Даже не пытайся, – рассмеялся темный на мои отчаянные попытки сорвать с себя чужое сокровище, чуть шею себе не отпилила цепочкой. – Я его заговорил ночью, когда накладывал на колье заклинание невидимости перед тем, как уйти. Или ты думаешь, оно само по себе стало невидимым?

А ведь принц говорил о том, что узнал магию Темного Трона. А я, занятая разоблачением заговора «теней», внимания не обратила.