Телохранитель - [48]

— Что с тобой случилось? — спросила она шепотом.

— Меня… то есть тебя пытались убить. Кто-то выстрелил, когда мы шли в здание суда.

— О боже! — Дженни отдернула руку. — Тебя… тебя ранили?

— Нет, все в порядке. Слегка царапнуло. — Сильвия попыталась улыбнуться, но это у нее плохо получилось.

Дженни от волнения ничего не могла сказать. Внезапно она притянула к себе Сильвию, и сестры застыли в объятиях друг друга.

— Клянусь, я не подозревала, что может случиться нечто подобное, — прошептала Дженни. — Ник сумасшедший, но я никогда не предполагала… Я думала, — продолжала она, еще крепче прижимая к себе Сильвию, — что они попытаются использовать тебя или Марию, может быть, постараются запугать, чтобы ты оказала на меня давление… — Сестра скосила глаза на дырку от пули. — Но я никогда, никогда не думала… — Дженни попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какая-то кривая, неуверенная. — С тобой все в порядке! А это ведь самое главное, правда?

— Слава богу, все кончилось! А теперь нам нужно скорее поменяться одеждой. — Сильвия стала расстегивать кофточку. — Ты видела Марию?

— Да, и она сразу меня узнала! — Дженни начала раздеваться.

— Как она выглядит? — Сильвия приняла от сестры джинсы.

— Великолепно! — Дженни надела кофточку с дыркой и недовольно усмехнулась: — Боже, совсем рядом!

— Да, рядом, — согласилась Сильвия, натягивая джинсы и застегивая молнию. Потом строго взглянула на Дженни: — Насколько ты была близка с Ником Гаррисоном?

— Он проходил мимо игорного стола, когда я работала в казино, и заметил меня, — ответила сестра, продолжая одеваться. — Потом два раза приглашал меня в кафе. В тот вечер я должна была встретиться с ним в казино, но он позвонил, сказал, что должен сделать кое-какие дела, и попросил встретиться на стоянке машин возле отеля. — Она застегнула пуговицы на кофточке, не глядя на Сильвию. — Ник был мертвецки пьян, и я помогла ему добраться до номера. Он говорил, говорил и говорил, потом замолчал и отключился.

— Ты не спала с ним?

На лице у Дженни появилась гримаса отвращения:

— Нет, что ты! И не стала бы никогда! — Девушка сняла бейсбольную шапочку, распустив локоны по плечам, и передала ее Сильвии.

— Что ты теперь собираешься говорить? — Сильвия подвернула волосы и спрятала их под шапочку.

— Я расскажу все, что они хотят узнать о Нике, все, что он выболтал в тот вечер, а потом приму решение, стоит ли мне попросить, чтобы на меня распространилась Программа защиты свидетелей.

— Мне кажется, они говорили, что ты отказалась давать показания.

— Да. Но теперь думаю, что должна сделать это. Я не могу втягивать в это дело тебя и Марию! — Дженни передернула плечами. — Представь себе, я наконец поняла, что у этой семейки корни повсюду! И я должна отвечать сама за себя! — Она поправила рукой волосы. — Может быть, я наконец повзрослела?

Может быть, они обе повзрослели за эти субботу и воскресенье? Сильвия чувствовала, что сама изменилась коренным образом.

— Я поброжу где-нибудь поблизости, пока не смогу убедиться, что для тебя все окончилось благополучно, — сказала Сильвия, гордясь сестрой больше, чем когда-либо.

— О нет, нет! Ты не должна этого делать! — покачала головой Дженни. — Ты нужна Марии! Кроме того, мне невыносима мысль, что ты из-за меня можешь пострадать. Я сама доведу все до конца. Но ты и Мария не будете в это замешаны! — Сестра так крепко обняла Сильвию, что та едва могла дышать. Потом отступила. — По крайней мере, ты провела чудесный и спокойный уик-энд в одном из фантастических отелей!

— Конечно! — приглушенным голосом заверила Сильвия.

Дженни разгладила помятую кофточку и слабо улыбнулась:

— Перестань хмуриться! Все кончилось. Забудь!

Как Сильвия могла забыть что-либо! За столь короткое время она узнала, что значит любовь и что значит потеря любви! Эта мысль больно отозвалась в ее сердце.

— Послушай, — продолжала Дженни, — это уж мои проблемы. Все образуется! Мария справится со своей болезнью. Я позабочусь о себе. Ты позаботишься о собственной жизни. И я обещаю, что вам никогда не придется больше расхлебывать заваренную мной кашу.

Мне самой нужно расхлебывать свою кашу! — подумала Сильвия и прошептала сестре:

— Я люблю тебя!

— Я тоже! — Дженни вышла из кабинки и направилась к двери.

Стивен видел, как открылась дверь туалетной комнаты, и в следующее мгновение появился костер сверкающих волос. Он увидел опаленную дырочку от пули на плече, испачканные джинсы и запыленные туфли. Сильвия! Сердце у него упало, но потом он вдруг понял, что смотрит в зеленые глаза незнакомки. Дженни вернулась! У него немного закружилась голова от охватившего его чувства облегчения.

Он пристально смотрел на Дженни, пока Роберт что-то быстро растолковывал ей. Любовь! Это слово прочно вошло в сердце Кинга. Когда в Сильвию стреляли, ему стало ясно, что для него она стала дороже всего на свете. Он полюбил ее с самого начала, но до сегодняшнего дня не понимал этого, так как был слишком слеп, слишком захвачен ненавистью к Гаррисону и слишком заинтересован в успешном окончании этого дела.

Дженни мельком взглянула на него, совсем не узнавая, и перевела взгляд на Роберта.