Тело - [6]

Он брал, забирая все мои силы, все эмоции до капельки. Он с завидным старанием погружался в меня снова и снова, доводя до совершенного драйва. Меня уже колотило от собственных ощущений, переполняло от сводящей внутренней судорогой страсти, снова и снова выплескивало на него. Кажется, я рычала, вторя мужскому гортанному шипению, впивалась зубами в поверхность под собой… Кажется, я спятила…

Когда он с силой в последний раз ворвался в меня, ударив горячей струей, я уже плохо что-либо понимала в этой горячке первобытного соития. Только слезы какого-то истового облегчения, выступившие на глазах, отметили для меня этот наивысший для белокожего миг удовлетворения. Он вычерпал меня, поимев, забрав вновь все силы.

Выскользнул, освободив от жесткого плена своего тела и позволив плавно обмякнуть, опустившись на пол. Ноги опять отказывались держать меня. И я ощущала, что при каждом судорожном выдохе из моей попки выплескиваются следы его страсти. Сил не было даже на то, чтобы поднять на белокожего взгляд. Я видела только его ноги, уже обутые в эластичные зеркальные сапоги-чулки.

— Теге! — наконец-то его голос был довольным. — Отправляйся в зону очистки. Перерыв закончится вот-вот.

И ноги, уверенно шагнув в сторону, исчезли в сизой дымке, наполнявшей помещений.

«Какое счастье!» — чувствуя себя опустошенной во всех смыслах, подумала я.

Как на четвереньках доползла до черной кабинки с отражающими поверхностями, как, приподнявшись на колени, дотянулась ладонью до панели, как, уже безразличная ко всему на свете, попыталась найти в себе силы и омыться в водопаде бенгальских огней, — не представляю. Но это явно были последние крохи сил, потому что на путь назад меня уже не хватило. Там и заснула, свернувшись калачиком на полу.

Глава 2

— Теге! — шипение было взбешенным, даже угрожающим. Но мне в данный момент было настолько плохо, что инстинкт самосохранения полностью отключился. Я с трудом сумела раскрыть глаза и немного приподняться на локте. Белокожий!..

Это движение стало пределом моих возможностей, поэтому, идентифицировав источник шума, я в полупрострации обмякла назад — на пол очистительной кабины. Искры сверху уже не сыпались.

— Теге! — странный мужчина присел рядом с моим, свернувшимся калачиком, телом, с оттенком недоумения на лице вглядываясь в меня.

«Еще потыкай…» — безразличная ко всему, подумала я и закрыла глаза. Так было проще.

— Что происходит? — спросил белокожий, обращаясь скорее к себе, и подхватил меня на руки. — Теге находится в странном состоянии.

Бывают моменты, наверное, когда даже угроза утраты языка не останавливает, и я, с трудом разомкнув губы, прокряхтела:

— Пить хочу и… есть.

Белокожий замер на месте. Постояв несколько секунд в озадаченном молчании, он уточнил:

— Как это?

— Хочу, — больше я промямлить ничего не смогла, тяжело привалившись к его плечу. Во рту совершенно пересохло.

Движение возобновилось. Потом меня положили, скорее всего, на тот же спальный пузырь. И спустя пару минут в приоткрытый рот мне воткнулась какая-то трубка. Не задумываясь, потянула ее содержимое внутрь, с облегчением почувствовав на языке сладковатый и густой привкус, схожий с фруктовым пюре. Два в одном — и еда, и питье. Впрочем, я так обессилела, что была неимоверно счастлива и этому.

— Почему Теге не питалась? — приоткрыв глаза, обнаружила нависшее надо мной белое лицо с алыми глазами.

— Не знаю, что есть, — с большей отчетливостью прошипела в ответ.

— Что и всегда… — недоумение странного мужчины возросло троекратно.

— Как… — я прокашлялась, — твое имя?

На лице белокожего отразилось потрясение. Он довольно долго рассматривал меня, прежде чем негромко переспросить:

— Теге хочет знать мое имя?..

— Да, — я слегка кивнула.

— Зачем? — подозрительно уточнил незнакомец.

— Чтобы обращаться, — дивясь его странности, пояснила я, поджимая колени. Постоянно находиться раздетой так унизительно!

— Теге собирается… общаться со мной?! — если в природе существует абсолютное потрясение — я его сейчас лицезрела.

Еда сделала свое дело, несколько возродив меня к жизни и немного наполнив силами.

— Ну, если это запрещено — не буду, — всполошившись, что нарушаю серьезный запрет, пошла я на попятную.

Неожиданно мужская рука решительно обхватила мое лицо и, удерживая подбородок, он уставился в мои глаза, не позволяя уклониться. Смотрел он долго — минут десять. Я уже начала опасаться того, что он там увидел, когда белокожий присел на корточки рядом и неверящим тоном прошипел:

— В Теге вселилась душа!

Насторожившись, рассматривала недоверчивое выражение мужского лица. Словно души у подобных мне не могло быть по определению. Но он сам ведь явно одушевленный. А внешне мы точно относимся к одной расе.

— А… что с того? — переспросила осторожно.

— Что я буду делать с Теге, в которой душа? — он привычно не обращал на меня внимания, адресуя вопрос себе. — Ты уже скоро мне понадобишься…

И резко выпрямился, словно пронзенный внезапной мыслью:

— Так вот почему ты не могла найти еду. Твоя душа… чужая? — судя по замершим в напряжении чертам лица, это было совсем не хорошо. — Отвечай!

— Не знаю, — искренне призналась ему. И тут же поинтересовалась. — А мое имя узнать можно?