Тело и душа - [53]

— Нет, я так не думаю, — заключила я, откидываясь на сидение.

— Ты сделала это, потому что тебе выгодно, — он мрачно глянул на меня.

— Тебе тоже, — быстро подчеркнула я. — Но ладно. Это в прошлом. Я пытаюсь делать правильные вещи здесь и сейчас. — Я взмахнула волосами и была удивлена тем, что они пришли в порядок. Думаю, я была Элли больше, чем представляла. — Я говорю правду сейчас, когда не должна. — Это было трудно. Для меня. Почему он этого не понимает?

Он кивнул.

— Ты хочешь парад в свою честь?

Его слова приземлялись с тяжелым ударом, и я вздрогнула. Ему было не свойственно быть таким саркастичным. И я пыталась измениться, разве он не видит этого ? Я заставила себя продолжить, не огрызаться на него.

— Я хочу сказать, — сказала я, подчеркивая — что у меня было не больше прав быть Элли, чем есть у Эрин... — Я нахмурилась. — Ну, или как там ее имя.

Я представила себе миссис Тернер, которая пытается приспособиться к другому имени своей дочери и почувствовала удивительно резкую боль. Она усложнила мне жизнь, но только потому что, она по—настоящему беспокоилась обо мне. Теперь ей придется иметь дело с версией Эрин—аля—Лили. Это было несправедливо по отношению к ней. Это было странно. Если миссис Тернер была похожа а мою мать — не вмешивалась и только заботилась о себе — тогда мне было бы легче притворяться Лили, и наверное, мне бы не прошлось так волноваться. Но может быть, жизнь лучше, когда сложнее, я не знаю.

— Даже если мы найдем Эрин и вытащим ее, меня ... послали сюда не для того, чтобы что—то делать. Чтобы быть Элли. — Мне было тяжело произнести это вслух. Признать то, что я не знала, зачем меня вернули, что может быть, даже не было причины. Но я не могла позволить Уиллу думать так.

— Я хотел сказать, — сказал он, насмехаясь надо мной, но с настоящим гневом, прорезавшимся в его голосе, — что Эрин глубоко наплевать, как люди будут называть ее, до тех самых пор, пока она будет жива. Так или иначе, ее настрой таков.

Я вздрогнула, вообразив, как это могло бы быть. Это было как сидром "взятия машины на прокат", только хуже. Тот лимузин для выпускного? Все пофиг, что произошло внутри, потому что это была не наша машина.

— Так что забудь, почему тебя вернули назад или почему ты не была...

Я вздрогнула от злобы на последних словах.

—... и просто помоги мне найти Эрин и Лили, — сказал он. — Тогда мы побеспокоился о том, что делать дальше и кто, что может сделать.

И что делать с тобой... Он не сказал этого, но, тем не менее, я услышала это. Замечательно. Буду с нетерпение ждать этого. Может быть, я смогу исчезнуть до этого.

— Хорошо, — наконец сказала я. Я могла помочь — или хотя бы попытаться. Только бы избавить Тернеров от еще одного звонка из больницы ... или тюрьмы.

Он быстро кивнул и молча завел машину.

Ну, по—крайней мере, больше не было слез. Видно, я исправила это.

Глава 13 (Уилл)

Она лгала. Она, черт возьми, лгала о свете. УАлоны вообще нет никаких рамок? Нет ничего святого? Господи.

Я сосредоточился на дороге, беспокоясь о тишине между нами. Хоть я и не сделал ничего плохого, у меня было гнетущее ощущение того, что Алона беспокоилась обо мне, что с ее стороны было щедростью. Это не она, всегда виноват кто—то другой. В этом случае, возможно виновен свет, потому что она не получила специальных инструкций и чувствовала, что должна что—то сделать. Что—нибудь.

Я разочарованно покачал головой.

И еще, противясь себе, я не мог не представить, как это было для нее — вернуться назад в то первое утро, не зная, почему или что делать дальше.

Кто угодно был бы напуган, представив, что сделал что—то неправильное, произошла ошибка или это был какой—то вид наказания свыше. После всего, кого же свет отправляет назад, оставляя в одиночестве после почти целого месяца?

И Алона, у которой пунктик на контроле, могла чувствовать все намного острее. Большую часть жизни она пыталась управлять всем, удержать свою жизнь — с состоянием ее матери, с отсутствием отца, не желавшего ввязываться — от взрыва. Перемены были за ее способностью на них влиять, она переживала и делала все, что могла, составляла планы действий в сложных ситуациях. Я знал эту девушку, возможно лучше, чем она сама.

Но это еще не значит, что она все делала правильно.

Вообще, это делало все еще хуже. Она лгала мне, не просто когда я встретил ее сидящей на скамейке в день моего выпуска, но и когда мы целовались у особняка Гибли месяц назад, и когда она вчера взяла меня за руку в машине. Она лгала, просто по упущению, все время. Я не знал, что с этим делать. Она не могла найти другое время, раньше в наших... неважно, что у нас было... чтобы сказать мне правду? Она что действительно не верила мне до сегодняшнего дня?

Не поймите меня неправильно: я знал, если рассуждать логически, что у нее много причин не доверять мне, и для нее намного тяжелее давалось решение сказать мне правду, которую она считала личным унижением, даже сейчас, когда она знала, что я буду сердиться.

Но я думал, что у нас все было хорошо. И больше всего ранило и выбивало из колеи то, что я был не прав.

Я въехал на парковку "У Крекеля" и нашел место.