Тельняшка для киборга - [7]

— Да, правда, так бывает, — авторитетно подтвердил Мания. — У меня дядя в Тбилиси — электронщик, они такую говорящую машину делали. Она сначала по-грузински говорила, а потом ее на ВДНХ возили, и там меняли программу, чтобы она по-русски тоже говорить умела. Ну, она говорила, только все равно с грузинским акцентом. Чего смеетесь, правду говорю!

— Текущее обслуживание и профилактику Маргуса будет осуществлять старший лейтенант Воронов Александр Ильич, — профессор светски кивнул в сторону старлея. — На время эксперимента он будет прикомандирован сюда, будет состоять в штате офицеров управления роты.

— Разрешите? — появился в дверях класса старшина. — Вот, хоть на человека стал похож! — ввел он в класс переодетого в форму Маргуса. — Учитесь, салаги: все сам парень сделал — и нагладился, и подшился, и сапоги надраил. За какой-то час.

Киборг стоял перед нами немым укором. Новенькая форма, которая просто обязана была сидеть на нем классическим мешком, как на любом нормальном салабоне, выглядела, как приложение к строевому уставу. Ни морщинки, ни складочки — словно в генеральском ателье пошита на этого гада. Ремень плотно облегает талию, но не перетягивает ее, как у муравья. Бляха сияет. Сапоги сверкают ярче, чем у ротного. Берет н-новенький, тельник н-новенький — вот падла… И мы сидим перед ним — хэбэ уже выгоревшее, с пузырями на коленях, тельники уже ношеные, линялые (в бане поменяли), морды солнцем обгорелые, комарами обглоданные… И у всех одна мысль: за каким фигом это мы так загибались, спрашивается, если нас таким вот красавчиками скоро заменят? Ну да ладно, еще не вечер…

А вечером (точнее, после отбоя) киборг возник в дверях каптерки. В синих уставных трусах и сапогах на босу ногу.

— Разрешите, товарищ старшина? — вежливо обратился он к Фомину, любовно полировавшему суконкой офицерский хромовый сапог. В голосе киборга прохладным юрмальским ветерком звучал легкий прибалтийский акцент.

— Что такое? — с неудовольствием оторвался старшина от своего отражения в носке сапога.

— У меня тельняшку кто-то взял… — растерянно доложил киборг. — Наверное, перепутали, я спрашивал — никто не говорит.

Старшина досадливо поморщился. Чего там — дело ясное. Новые тельняшки курсанты сдали в бане в стирку, взамен получили чистые, но бэ-у. Бывшие в употреблении, значит. В отпуск любому хочется в новой приехать (а к отпуску курсант готовится с самого начала семестра), а как же. А этому парню в отпуске красоваться не перед кем, так нафига ему новый тельник, спрашивается? И не будь дураком, следи за своим имуществом.

— Это не у ТЕБЯ тельник тиснули, голубь ты мой сизокрылый, — мягко возразил старшина. — Это ТЫ его прое…

— Что я сделал? — вежливо переспросил Маргус.

— Профукал, прошляпил, прососал, просрал, бл-лин! — начал терять терпение старшина. — У меня тут что — склад тельников для всяких тормозов, нафиг?!

Чертыхаясь, он полез на стеллаж и оттуда, из поднебесья, в киборга полетела донельзя полинялая и растянутая тельняшка-безрукавка.

— Носи, лопух! — спрыгнул старшина на пол. — Если и эту про… Тьфу, потеряешь, короче, больше хрен чего получишь, понял?! Дам кусок рукава, пришьешь к хэбэ, как манишку, и будешь так ходить! Шагом марш спать!

— Товарищ старшина, мне вообще-то сон не требуется…

— А тебя не спрашивают, требуется — не требуется, понятно? Положено спать — значит, спи. Вопросы?.. Свободен!

— О, у меня есть вопросы, товарищ старшина…

— Свободен, я сказал! Через две минуты не будешь в койке — на очко у меня улетишь. Шагом марш, курсант! Да не шуми, люди спят.

— Есть! — несколько озадаченно ответил Ауриньш и отправился к своей койке, пытаясь установить хоть какую-то логическую взаимосвязь между словами старшины: «Вопросы?», «Свободен!» и «Марш спать!». Шел он, несмотря на скрипучие половицы, совершенно бесшумно. Это понравилось старшине. «Надо же, — подумал он, — тормоз, а старается. Нич-чо, сделаем человека из этого баклана». И, конечно же, старшине вспомнился золотой постулат армейской педагогики: «Солдаты у нас все хорошие, их только дрючить надо».

Сентябрь в Рязани — еще не в полной мере осень. Скорее, затянувшееся бабье лето. Но по утрам уже довольно зябко, и с мещерских болот все чаще наползают на город молочные туманы.

Ежась от студеного утреннего ветерка, курсанты выбегали на зарядку. В наставлении по физподготовке четко расписано, при какой температуре воздуха какая форма одежды положена на зарядку. Однако в училище этому разделу не придавали особого значения. Например, форма номер один (трусы и тапочки) не применялась вообще — чего баловством заниматься. Когда это боец в тапочках воевать будет? А про трусы вообще говорить не приходится: почти у всех курсантов по тогдашней моде трусы были разорваны по боковым швам до самой резинки — считалось, что так легче бегать. Бегать-то легче, но дистанция кросса проходила по окраинным улицам Рязани, мимо стен старого Кремля. Улицы эти были застроены старыми бревенчатыми домами с подслеповатыми окошками, заросли лопухами и крапивой. А населяли их в основном люди пожилые, и подобную здоровую простоту нравов они могли не одобрить.