Телевидение. Взгляд изнутри. 1957–1996 годы - [26]

В ноябре 1992 г. Егора Яковлева сняли, и к руководству пришел новый председатель:

Брагин. Его правление знаменито только одним — попыткой путчистов в октябре 1993 г. захватить Останкинский телецентр. Нападение произошло внезапно. Несколько дней около огромного здания на Королева, 12 толпились какие-то люди с плакатами, требовали дать им доступ к эфиру. Идя на работу и с работы, мы старались побыстрее проскочить между ними, не вступая ни в какие разговоры.

Потом в парке около Останкинской башни появились палатки, а все пространство между деревьями стало заполняться мусором. Мы все удивлялись: «Куда милиция смотрит?».

Но никто не ожидал того, что произошло.

Правда, об этом мы узнали только на следующий день, 5 октября, когда пытались пройти на работу. Два дня телевидение не работало, все новости шли по радио и в прессе. Передачи вел только Российский канал, у которого был свой передатчик.

Через день мы уже были в здании. Впечатление — ужасное: разбитые стекла главного входа, пулевые отверстия в окнах, закоптелые, черные от пожаров стены. Только тогда мы стали осознавать масштаб происшедшего. Через несколько дней Брагин созвал коллектив, чтобы разъяснить ситуацию. Он признал, что руководство телевидения, да и Кремль не были готовы к такому развитию событий. Сам Брагин недолго был в Останкино, а уехал в Кремль, чтобы посоветоваться что делать, да так и не вернулся. В ночное время в Телецентре никого из руководства не оказалось. Главный вопрос заключался вот в чем: отключать телевещание или нет. Если не отключать, то путчисты могут, захватив здание, прорваться в аппаратные и начать свои выступления. В общем, это-то и было их главной целью. А если отключить, да так, чтобы нельзя было снова быстро включить, все каналы, то восстановить вещание будет непросто. Значит, на несколько дней страна останется без телевидения, а это страшно. Думали, думали и решили — отключить.

При этом Брагин не знал ситуации, не знал, что охране удалось отстоять здание. Все это потом поставили ему в вину.

На совещании он предложил ряд мер, от которых многим стало не по себе: окружить здание высоким забором, протянуть поверху проволоку под электрическим током, вооружить милицию автоматами и даже гранатометами…

Кто-то даже крикнул с места: «а в останкинском пруду разместить подводную лодку с ракетами!»

Но стало не смешно, а как-то грустно. Впрочем, некоторые меры осуществились, в частности, забор и милиция с автоматами.

После этих событий Брагин проработал недолго, а на его место пришел Александр Николаевич Яковлев.

Впрочем, место было уже не совсем то.

Еще 8 февраля 1991 г. незаметно для зрителей перестало существовать Гостелерадио СССР. Указом Горбачева оно было преобразовано во Всесоюзную Государственную телерадиовещательную компанию.

А дальше — «процесс пошел».

13 мая 1991 г. парламент РСФСР принял решение о создании российской телерадиокомпании во главе с Попцовым.

Вместе с распадом СССР после путча ГКЧП распадается и система Центрального телевидения. Оно трансформируется в государственную телерадиокомпанию «Останкино», которая осуществляет вещание на 1-м канале. На 2-м канале — ВГТРК. На 3-м — Московская телекомпания (МТК) и коммерческий канал «2x2».

Появились коммерческие структуры ВИД, АТВ, Рен ТВ и другие. В основном они существовали на доходы от рекламы, отсюда ее засилие в эфире.

1 января 1993 г. начал работу канал «ТВ-6 Москва».

10 октября 1993 г. появилось в эфире НТВ.

Впервые создалась конкуренция между каналами в борьбе за зрителя.

29 ноября 1994 г. президент Ельцин подписал Указ, предусматривающий создание акционерного общества ОРТ «Общественное Российское Телевидение». (51 % акций — у государства, остальные оказались под управлением Бориса Березовского). Реально компанией управляли Березовский и его выдвиженец Патаркацишвили.

В этой обстановке и пришлось работать Александру Николаевичу Яковлеву.

Он стал председателем уже не всего Гостелерадио, а только руководителем 1 канала, председателем кампании «Останкино».

Здесь надо сказать о моей первой встрече с Александром Николаевичем, которая произошла 30 лет назад, в 1964 году.

В то время он был первым заместителем заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС, а я — зав. отделом городской хроники Московской редакции телевидения. Как раз летом я готовился к уходу на учебу в Высшую партийную школу и подумал, что вызов в ЦК связан с этим. Ведь всех поступавших в ВПШ на отделение телевидения и радио приглашали на беседу в горком партии или в ЦК, но, правда, не на таком высоком уровне.

Но, оказывается, Яковлев хотел проверить на мне, как на старом работнике телевидения (а я тогда уже 7 лет работал на ТВ, и таких было не так уж много) свою новую теорию реорганизации телевидения.

Она заключалась в том, чтобы разделить все каналы на разные организации, чтобы они конкурировали друг с другом. Чтобы у каждого канала была своя программная редакция, свое руководство, своя техника — в общем, примерно то, что и получилось через 30 лет.

Правда, с одним существенным отличием — правом собственности. Александр Николаевич ничего не сказал об этом, да видимо, и не мог. А без этого, при общем собственнике-государстве какая могла быть конкуренция? Было бы только раздувание штатов. А борьба походила бы на эстрадный номер — «борьба двух нанайских мальчиков». Это когда на сцене идет «жуткая» схватка, а в конце ее поднимается один человек и оказывается, что он боролся сам с собой.