Телепупс - [10]

— Алло.

— Здорово Василий Иванович.

— Кто это? Откуда вы знаете мой личный номер?

— Вась, не будь идиотом, — посоветовал тот Козел, который звонил. Он был настолько козел, что был с большой буквы «К» — Козел.

— Че звонишь?

— Типа соболезнования выражаю.

— Спасибо. — Мне казалось, что он затыкает рот рукой и давит свое блеянье… или как там козлы кричат?

— Как дела? Небось переживаешь.

— Ах ты сволочь!

— Во-первых, не смешно, и, во-вторых, где твое уважение к конкурентам?

— Да пошел ты. Думаешь, я не знаю, че ты хочешь?

— Тоже самое, что и ты.

— Фу, как примитивно! Случай с Шурой ничего не меняет.

— Может быть, — согласился телефон. — Ну, посуди сам, родной. Ведь только Шурка имел прямые выходы на самый верх. Ведь так? Мы же предлагали вам нормальные отступные. Да и персонально тебе тоже. Помнишь? Зачем лишний геморрой? У вас и так заказов и бабок навалом. Делиться надо.

— С тобой что ли?

— А чем я хуже?

— Да хотя бы тем, что чужие идеи воруешь, — заявил я, поднимая градус кипения. Он там во всем белом, а мы тут…

— Это еще надо доказать, — теперь уже открыто хихикнули в трубке. — Мы всего лишь начали подготовку к шоу под рабочим названием «Верховный суд». Так что, это ты у нас задумку спер.

Нервы сдали и чтобы совсем не потерять лицо, пришлось потерять связь с собеседником. Бросил трубку и заорал благим матом.

— Кажется, тебе надо увеличить дозу успокоительного, — сказала Танька, когда я наконец проорался.

— Ты записала гада?!!

— Которого? Тебя или…?

— Обоих!

— Записала.

— Боже мой, какое дерьмо!.. Тань, слышь, а ведь у Шурки в последнее время начались трудности по части бизнеса. Так? … Ничего не заметила?

— Ну, вообще-то он пить стал много больше, чем обычно, — вспомнила секретарша, отрываясь от ноутбука. — И даже подсел на серотониновую гадость.

— И с чем это могло быть связано?

— Да откуда ж я знаю, — деланно удивилась Татьяна. — Это ты у нас лучший друг.

— Дура.

— Сам дурак.

— Ты телефон ментовский нашла?

— Нашла, — кивнула Таня и подала мне бумажку с номером.

— И вообще, давно пора тебя уволить.

— Ну, еще что-нибудь скажи!

— Вот увидишь!

— Пей давай!

— Уволю, вот увидишь, — заявляю я решительно, и немедленно заглатываю разноцветную пригоршню «жизненно необходимых» лекарств.

Мы в самолете. Мы летим в Санкт-Петербург.

«Lufthansa — Аэрофлот будущего. Летайте самолетами Lufthansa!»

За толстым стеклом иллюминатора столь же толстая темнота. Мы набираем высоту, с которой города кажутся россыпью мелькающих огоньков. И вдруг…

«Говорит командир экипажа. Нам сообщили об угрозе террористической атаки ракетами класса „земля — воздух“. Мы совершим экстренную посадку. Пожалуйста, пристегните ремни и соблюдайте спокойствие». Еле сдерживающаяся стюардесса быстро бледнеет. Она суетливо убирает с подлокотников стаканы с водой и выпивкой, закрывает бар и садиться вместе со мной и Танькой. У нее дрожат руки. Даже Федя просыпается и возмущенно вертит головой. «Я не понимаю…» — моя невозмутимая секретарша теряет стингеронепробиваемую уверенность в себе и пытается что-то сказать напоследок… Хлопок справа. Вспышка. Мы кричим и воем вместе с падающим самолетом. Невесомость в салоне. Невесомость…

Сон.

…и совсем не страшно.

День 2. Fuck all the petersburgians!

На свете нет ничего постыднее обладания гостиничными полотенцами и халатами. «Обладание» в сакральном смысле. Непреодолимое, до дрожи в руках и коленках желание спереть.

Несколько раз я увозил с собой весь ванный комплект, завернув в него неиспользованные тюбики с «бесплатной» зубной пастой, шампунем и кремами. Клептоманил в тайной надежде почувствовать нечто похожее на угрызение совести. Не тут-то было! Администрация гостиницы включала эти кражи в счет, который наш финансовый отдел преспокойно оплачивал, не удостаивая мои причуды хоть каким-нибудь вниманием.

Жизнь теряет интерес.

В попытке выяснить глубинные причины моего неадекватного гостиничного поведения я занялся психологией. Она завела меня в дебри подсознания, в котором желание обладать сразу всеми красивыми женщинами переплелось с махровым халатовым фетишизмом. Представляемые мною, то есть моим подсознанием, женщины должны, просто обязаны ходить в халатах днем и ночью, на вечеринках и приемах, в офисах и магазинах. Словом везде.

А еще можно захватить с собой полотенце.

В случае чего им можно связать руки.

Есть у нас в конторе Густав Альбертович Шнитке. Из поколения прошловековых восьмидерастов, акционер, член Совета Директоров, владелец всевозможных активов/пассивов, и вообще, большой оригинал. Живя где-то в лесах Шварцвальда, он ухитрялся держать руку на пульсе деловой жизни своей первой родины, появляясь на ее просторах в нужное время, в нужном месте.

Таких «альбертычей» у нас много, но именно этот суется в мелочи шоупроцесса. Очень он трепетно относился к деньгам и собственности.

— Что вам надо Густав Альбертович?

— Да как вам сказать… Нет у нас в стране политической стабильности.

— Как?

— Стабильности, говорю, нет. Вон в Восточной Украине, — акционер указал сразу двумя своими подбородками на дверь, за которой скрылось живое олицетворение Малороссии в виде молоденькой горничной. — Верка Сердючка который срок у власти. И «Виа Гра» как оппозиция вечна со своим силиконовым репертуаром. Смотришь и восхищаешься регулярностью ротации лиц.