Телепат - [3]

Привычно набрав код, Олег шагнул в свой подъезд. Тусклая лампочка, висящая под потолком, силилась осветить холл, но выкрашенные темно-синей масляной краской стены сводили ее усилия на нет. По сравнению с искристой нарядностью улицы подъезд выглядел сумрачным и неприветливым, но даже это не смогло убить его праздничное настроение. В лифте рядом с утверждениями «Спартак чемпион» и «Косой дурак» появилось признание «Наташа я тебя люблю». Олег улыбнулся. Для него в мире существовало только одно имя – Маша! Маша!! Маша!!!

Щелкнул выключатель. Крошечная прихожая озарилась мягким светом. Уже почти год, как они переехали сюда, оставив однокомнатную квартиру в центре города, но после просторной комнаты с высокими потолками, Олег до сих пор не мог привыкнуть к здешним габаритам. В народе такие квартиры называли полуторками. Олег вообще не одобрял переезда. Ему не хотелось менять школу, расставаться с друзьями. Но мать считала, поменять одну комнату на две да еще с доплатой – это выгодная сделка. Судя по всему, она и сама жалела, что они оставили прежнюю квартиру, иначе не стала бы то и дело повторять, зато теперь у каждого есть свой угол.

Переезд не принес Олегу ничего хорошего, разве что компьютер, купленный на пресловутую «доплату». Сейчас Олег особенно остро чувствовал неприязнь к своему нынешнему жилью. Квартира нуждалась в ремонте. Старые обои, выщербленный паркет. Сначала они планировали сделать на доплату косметический ремонт, но денег хватило только на компьютер и новые обои. Остальное сохранилось в первозданном виде. Мебель, давно вышедшая из моды, телевизор, купленный чуть ли не при царе Горохе, текущий кран и потертая клеенка на кухонном столе. Все выглядело жалким и убогим. Олег подумал, что никогда не сможет привести сюда Машу. Он даже представить себе не мог ее среди продавленных кресел и прочей рухляди.

Единственной новой вещью в квартире был компьютер последней модели. Олег до сих пор не понимал, как мать решилась на такую трату, почему-то отступив от своего всегдашнего правила: «Всяк сверчок знай свой шесток». Может быть, ее подвигло то, что прежние соседи по площадке тоже в свое время купили своему сыну, Егору, комп, а теперь он учится на программиста и уже этим зарабатывает. Как выразилась мать, когда коробки с монитором и процессорам дотащили до дома: «И мы не хуже людей».

Инициатива покупки исходила от нее. И все же иногда Олег чувствовал неловкость, будто обманул ее. Между ним и Егором существовала небольшая разница. Егорка всегда был помешан на компьютерах, а Олега интересовали только игрушки. Компьютер оживлял самые смелые мечты. Электронные игры помогали уйти от реальности и стать полководцем, стратегом, героем.

Сегодня Олегу не нужны были виртуальные заменители жизни. Он чувствовал себя победителем. Маша согласилась пойти с ним на концерт. И это только начало. Впереди каникулы. Можно будет выходить на работу с самого утра, а по вечерам встречаться с Машей.

Олег наскоро поел борща, ополоснул тарелку в поржавевшей от постоянно подтекающей воды раковине и поспешил на улицу. Убогая обстановка квартиры действовала на него угнетающе. Ему хотелось сохранить в душе ощущение праздника, а город в предновогодней суете как нельзя лучше подходил для его настроения.

Приехав в центр, Олег пошел бродить по улицам. Ему нравилось странное сочетание широких проспектов и узеньких улочек с особняками, украшенными лепниной. В каком-то похожем на двор проулке стояло несколько ледяных скульптур. К прозрачно-хрустальным бокам коня прилепилось несколько монет, оставленных туристами. Олег достал рубль и прижал его к ледяной холке, повинуясь тому же суеверию, которое заставляет людей бросать монетки, чтобы возвратиться. Этим жестом он, подобно доктору Фаусту, хотел сказать: «Остановись мгновение!»

Замерзнув, он спустился в подземный город магазинов, баров, интернет-кафе и турфирм. Бутики сверкали позолотой, соревнуясь между собой в роскоши и нарядности. Тут царил вечный праздник. Можно было ходить хоть целый день, и никому не было до тебя дела.

Когда Олег снова вышел на улицу, уже совсем стемнело. Длинная зимняя ночь рано вступала в свои права, но город не собирался ей уступать. От иллюминации было светло, как днем. Гирлянды лампочек, протянутые через всю Тверскую, огненной аркадой уходили вдаль. В витринах магазинов и возле входов в рестораны вспыхивали разноцветными огоньками елки.

Чем ближе Олег подходил к «Олимпийскому», тем больше его охватывало волнение. На площади было многолюдно. До концерта оставалось полчаса. Олег занял свой пост на лестнице. От стояния на одном месте ноги начали замерзать. Он приплясывал и притопывал, чтобы немного согреться, и поминутно смотрел на часы. Минуты тянулись слишком медленно.

По мере того, как время близилось к семи, Олега охватывал страх, что Маша не придет. Он ругал себя за то, что не догадался зайти за ней домой. Его била дрожь, но не от холода, а от нервного напряжения. До концерта оставалось четверть часа, когда он заметил в толпе ее. Сердце зачастило, и он опять почувствовал прилив возбужденно-праздничного волнения и гордости.