Телепат - [16]

Словно в ответ на его мысли, сзади вынырнул покатый капот машины цвета металлик, как будто кто-то неведомый хотел ему напомнить: случиться может все, что угодно. Сердце Олега оборвалось и ушло в пятки. Он отпрянул в сторону и втиснулся между гаражами. В памяти снова всплыл тихий дворик в центре Москвы, и акулий нос авто, появившийся в темной арке.

В голове молнией пронеслось: неужели, его вычислили? Но как? Автомобиль проехал мимо и остановился чуть поодаль. Из нее вышла немолодая, полная женщина и стала возиться с гаражным замком.

Поняв, что он попался на удочку собственного воображения, Олег перевел дух. Он стал протискиваться наружу и понял, что застрял. Пару минут он изворачивался ужом, проталкивался и пропихивался, прежде чем, наконец, сделал окончательный рывок и оказался на свободе, но треск рвущейся ткани сильно подпортил ему настроение. Олег оглядел куртку и увидел, что худшие опасения подтвердились. На рукаве была небольшая дырка, из которой нахально высовывался пучок пуха.

Олег с неприязнью оглянулся на щель между стенками ракушек, где он прятался, и обомлел. Пространство было настолько узким, что было удивительно, как он вообще туда уместился.

«От страха, что ли, усох? Теперь от матери влетит по полной. Ну и денек», – подумал Олег.

И все же, несмотря на предстоящую разборку из-за позднего возвращения и порванной куртки, ему хотелось поскорее оказаться дома. После сегодняшних событий ему повсюду мерещились призраки. Сейчас он до конца оценил английскую мудрость: «Мой дом – моя крепость». Только там можно отгородиться от всех страхов, оставить их по ту сторону закрытой двери и обрести чувство защищенности. Олег со всех ног припустил к знакомой многоэтажке.

Поднявшись наверх, он не стал доставать ключа и изо всех сил нажал на звонок. Инна Михайловна открыла дверь.

– Нагулялся? – недовольно сказала она.

Олег широко улыбнулся в ответ. Сейчас она могла сколько угодно распекать его, – все это ерунда по сравнению с тем, что он был ДОМА.

Из комнаты в прихожую лился голубоватый свет, и слышались чужие голоса.

– Опять новости смотришь? – спросил он, стараясь перевести разговор на другую тему. Его удивляла привычка матери смотреть новости поочередно по всем каналам.

– Надо знать, что делается в мире, – ответила Инна Михайловна.

– Зачем? Можно подумать, от этого что-нибудь поменяется, – фыркнул Олег, стараясь стать к матери боком, чтобы она хотя бы сегодня не обнаружила дырку на рукаве.

– Ты мне зубы не заговаривай, а лучше скажи, почему так поздно? – спросила Инна Михайловна.

– В кино ходил, – соврал Олег.

– Рано у тебя девочки на уме. До хорошего они не доведут, – мать недовольно покачала головой.

– Нет у меня никакой девочки, – сердито отрезал Олег, но ее не слишком убедили слова сына.

– Ты бы лучше об учебе подумал, а девочки никуда не денутся. Весь в отца. Тоже бегал за каждой юбкой, – проворчала она.

Олег практически не знал своего отца. Тот ушел, когда ему было всего два года, и мать запретила им видеться. Олег вырос с обидой на отца, не столько за то, что он их бросил, сколько за то, что смирился с запретом матери. Олег считал, что отец должен был настоять на своем, ведь он мужчина. И все же иногда Олег понимал, почему отец ушел. Временами он и сам был готов бежать подальше от глупых попреков.

– Ма, я же тебе сказал. И давай закончим этот разговор, – отрезал он.

Странное дело, пару часов назад он твердо решил учиться, чтобы добиться в жизни успеха, а теперь, когда то же самое ему вдалбливала мать, хотелось наперекор ей бросить всю учебу к свиньям. Почему, как только она хотела его в чем-то убедить, получалось совсем наоборот?

Почувствовав молчаливое противодействие сына, Инна Михайловна вздохнула:

– Ты стал как чужой.

И тут ее взгляд упал на предательски торчащий белый клочок пуха. Она всплеснула руками:

– Ой, а куртку где порвал?

– Случайно зацепился, – потупившись, буркнул Олег.

У него даже в мыслях не возникло рассказать ей о сегодняшних злоключениях. Если она узнает, то будет дрожать каждый раз, когда он выносит мусорное ведро. Олег уже приготовился выслушивать нотацию, но мать лишь покачала головой.

– Ведь недавно только купили. Сезона не относил.

– Я же не нарочно.

– Еще бы ты нарочно, – сказала она, оглядывая дыру: – Ладно, завтра зашью. Пойдем, покормлю. Наверное, голодный?

Олег понял, что гроза миновала. Мать была непредсказуема. Порой она поднимала бурю по сущему пустяку, а в другой раз прощала более серьезную провинность. Сейчас она больше не собиралась его распекать. Он с облегчением направился на кухню. Однако стоило увидеть еду, как перед глазами встало окровавленное тело на дороге, и аппетит пропал напрочь. Глядя, как Инна Михайловна щедро накладывает в тарелку макароны по-флотски, Олег отказался:

– Ма, не надо. Я не голодный.

– Ты что это? Не заболел? – заволновалась Инна Михайловна.

Макароны с мясом были любимым блюдом Олега, от которого он никогда не отказывался.

– Нет. Я сейчас аварию видел. Парня сбило насмерть.

– Где? Возле метро?

– Угу, – кивнул Олег, не вдаваясь в подробности.

– Вот тебе наука, что надо смотреть по сторонам. А то носишься. Выпей хоть чаю. Ты же весь синий. Не хватало еще простудиться, – проворчала мать, наливая кипяток.