Телега жизни - [14]

Шрифт
Интервал

Била жизнь прямо в очи,
А было напиться нельзя.
Молодыми бывали.
Любовь бы найти, это да!
Остальное детали!
Всё мелочи так. Ерунда!
Только бы за раззяву
Не приняли нас! Осерчась,
Мы хотели бы славу.
Да нет же, не завтра. Сейчас!
Молодыми бывали.
Плевали на вкус и на такт,
У соседа сдували,
Прикрывшись ладонью, диктант.
Заводили пластинку,
Подруг приглашали на вальс,
Подчиняясь инстинкту,
Глубоко живущему в нас.
Молодыми бывали.
Вертелись на кольцах в пустом
Тренировочном зале
И прыгать умели с шестом.
С пылом бычьим и дюжим
Мы шкаф выносили, сопя,
Гоготали под душем
И хлопали смачно себя.
Молодыми бывали.
Мы жили семьею одной
И на лесоповале,
На торфе, и на посевной.
Все, что связано с риском,
Любили. Хоть не без труда
В снаряженье туристском
Мы лезли черт знает куда!
Молодыми бывали.
И сами не знали о том!
Понимали едва ли,
Что учим, читаем, поем.
Выступали неловко,
Не прямо, подчас, а в обход…
Шла как надо перловка
В столовой студенческой в ход.
Молодыми бывали.
Скребли, провинившись, полы!
В саже, в поте и в сале
Мы терли на кухне котлы.
Танцплощадка стонала.
Входили и – общий поклон!
За четыре квартала
Бил в ноздри одеколон.
Молодыми бывали.
Весь день, не щадя живота,
Мы в футбол забивали,
Как дети, – в одни «ворота».
Вкусно резали палки
В лесу перочинным ножом,
Составляли шпаргалки,
Слюнявили карандашом.
Молодыми бывали.
Ходили в кино «Орион».
И билеты сбывали
Втридорога на стадион.
Мы еще ведь не старцы!
Подумаешь – время! Дела!
Только юность сквозь пальцы
Как будто песок протекла.
Молодыми бывали.
А в том, что, мол, время течет,
Мы в те годы едва ли
Себе отдавали отчет.
С фамильярностью людям
Мы клали ладонь на плечо.
…Молодыми мы будем,
Я думаю, в жизни еще!..
Молодыми бывали.
И, ворот раскрыв средь зимы,
Только, может быть, в дали
В то время и верили мы.
На морозе, как в дыме,
Мы шли, расстегнувши пальто.
Были ведь молодыми
Когда-то и мы… Ну и что?

1971

«Мне уж минуло…»

Мне уж минуло
сорок…
Подымаюсь с трудом,
но еще без подпорок
простою —
словно дом.
Вижу новые тропы.
Еще тверд на излом!
Завожу я, —
с чего бы?
Разговор о былом.
Мне уж минуло
сорок…
Я еще не старик!
Но уже стал мне
Дорог
Каждый отнятый миг.
И почти без надсада
та взята высота.
Голова не кудлата…
Но еще не седа!
Мне уж минуло
сорок…
Я уже на рубеже…
В глубину
поговорок
я поверил уже.

1962–1972

«Молодость у всех была когда-то…»

Молодость у всех была когда-то;
Время спора, пикников и лыж.
Трудно верить,
Что была кудлата
Голова того, кто нынче лыс!
Трудно верить,
что еще был розов
личика восторженный овал.
И морщины мрачные философ
на высоком лбу не собирал.
По утрам откуда эта вялость?
Голова,
с чего она бела?..
Как бы это там ни называлось,
Молодость ведь все-таки была.

1972

Эльдар Рязанов

1927–2015

«У природы нет плохой погоды!..»

У природы нет плохой погоды!
Всякая погода – благодать.
Дождь ли, снег… Любое время года
надо благодарно принимать.
Отзвуки душевной непогоды,
в сердце одиночества печать
и бессонниц горестные всходы
надо благодарно принимать.
Смерть желаний, годы и невзгоды —
с каждым днем всё непосильней кладь.
Что тебе назначено природой,
надо благодарно принимать.
Смену лет, закаты и восходы,
и любви последней благодать,
как и дату своего ухода,
надо благодарно принимать.
У природы нет плохой погоды,
ход времен нельзя остановить.
Осень жизни, как и осень года,
надо, не скорбя, благословить.

Владимир Соколов

1928–1997

«Еще лет десять буду молодым…»

Еще лет десять буду молодым,
Уж постараюсь.
Быть белым, как черемуха, седым
Не постесняюсь.
Еще лет десять буду молодым,
Хоть все содею.
И даже если, как метельный дым,
Не поседею.
Еще лет десять буду молодым.
За эти годы
Я расскажу праправнукам своим
Про все погоды.
Про все обстрелы, про Москву-реку,
Про дни и ночи…
Нельзя же быть мне на таком веку
Себя короче.

1978

«Жизнь прошла. И как перед началом…»

Жизнь прошла. И как перед началом
Новой – даже страшно произнесть —
Обещанье счастья прозвучало
В воздухе, как тающая весть.
Это был какой-то новый город,
Где совместно осень и весна.
Ветер брал, как в юности, за ворот,
За углом мерещилась она.
Было все до ужаса знакомо,
Вплоть до снега, листьев и дождя.
Но нашел я только номер дома,
Самого подъезда не найдя.
Отчего же я не поразился,
Что в минутной вечной тишине
Совершенно юным отразился
В навсегда исчезнувшем окне…

1978

Евгений Евтушенко

1932–2017

«А снег повалится, повалится…»

К. Шульженко

А снег повалится, повалится,
и я прочту в его канве,
что моя молодость повадится
опять заглядывать ко мне.
И поведет куда-то за руку,
на чьи-то тени и шаги,
и вовлечет в старинный заговор
огней, деревьев и пурги.
И мне покажется, покажется
по Сретенкам и Моховым,
что молод не был я пока еще,
а только буду молодым.
И ночь завертится, завертится
и, как в воронку, втянет в грех,
и моя молодость завесится
со мною снегом ото всех.
Но, сразу ставшая накрашенной
при беспристрастном свете дня,
цыганкой, мною наигравшейся,
оставит молодость меня.
Начну я жизнь переиначивать,
свою наивность застыжу
и сам себя, как пса бродячего,
на цепь угрюмо посажу.
Но снег повалится, повалится,
закружит все веретеном,
и моя молодость появится
опять цыганкой под окном.
А снег повалится, повалится,
и цепи я перегрызу,
и жизнь, как снежный ком, покатится
к сапожкам чьим-то там, внизу.

1966


Еще от автора Андрей Белый
100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Петербург

Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев) – одна из ключевых фигур Серебряного века, оригинальный и влиятельный символист, создатель совершенной и непревзойденной по звучанию поэзии и автор оригинальной «орнаментальной» прозы, высшим достижением которой стал роман «Петербург», названный современниками не прозой, а «разъятой стихией». По словам Д.С.Лихачева, Петербург в романе – «не между Востоком и Западом, а Восток и Запад одновременно, т. е. весь мир. Так ставит проблему России Белый впервые в русской литературе».


Москва

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Петербург. Стихотворения

Андрей Белый (Борис Николаевич Бугаев) – одна из ключевых фигур Серебряного века, оригинальный и влиятельный символист, создатель совершенной и непревзойденной по звучанию поэзии и автор оригинальной «орнаментальной» прозы, высшим достижением которой стал роман «Петербург», названный современниками не прозой, а «разъятой стихией». По словам Д.С.Лихачева, Петербург в романе – «не между Востоком и Западом, а Восток и Запад одновременно, т. е. весь мир. Так ставит проблему России Белый впервые в русской литературе».Помимо «Петербурга» в состав книги вошли стихотворения А.Белого из сборников «Золото в лазури», «Пепел» и поэма «Первое свидание».


Ночи безумные

Стихи, составившие эту книгу, столь совершенны, столь прекрасны… Они звучат как музыка. И нет ничего удивительного в том, что эти строки вдохновляли композиторов на сочинение песен и романсов. Многие стихи мы и помним благодаря романсам, которые создавались в девятнадцатом веке, уцелели в сокрушительном двадцатом, и сегодня они с нами. Музыка любви, помноженная на музыку стиха, – это лучшая музыка, которая когда-нибудь разносилась над просторами России.


Символизм как миропонимание

Андрей Белый (1880–1934) — не только всемирно известный поэт и прозаик, но и оригинальный мыслитель, теоретик русского символизма. Книга включает наиболее значительные философские, культурологичекие и эстетические труды писателя.Рассчитана на всех интересующихся проблемами философии и культуры.http://ruslit.traumlibrary.net.


Рекомендуем почитать
Из современной норвежской поэзии

Сборник знакомит советского читателя с самыми яркими представителями современной норвежской лирики. В книгу включены подборки стихотворений шести поэтов: Улава Х. Хауге, Ханса Бёрли и других. Лейтмотивом представленной в сборнике поэзии является любовь к родине — опасения за её судьбу, восхищение её природой и тревога за эту природу, гордость за своих соотечественников, известных и совсем простых людей.


Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.