Тель-Авивские тайны - [11]
«Я боялся, что меня стошнит — мне на них смотреть противно».
«А что меня стошнит, вы не боялись? — заорала Инна, как только забралась на заднее сиденье, и вцепилась в кудрявые волосы Мики, пристегивающего ремень. — Негодяй, сутенер несчастный, за что ты втравил меня в эту мерзость?»
«За деньги, дорогая, за деньги, за что же еще?» — умиротворяюще бормотал Мики, пытаясь высвободить свои ухоженные локоны из сильных, как клещи, пальцев Инны. Но это ему никак не удавалось — недаром ее пальцы были натренированы на тугих струнах арфы. Инна колотила затылок Мики о кресло переднего сиденья и рыдала:
«Так меня унизить! Так унизить! Я в Москве играла сольные номера на сцене Большого Зала Консерватории. И вот до чего я тут докатилась! Ведь я даже отвернуться не могла, мне все их интимности пришлось просмотреть от начала до конца!»
И отпустив внезапно голову Мики, так что он сразма-ху ударился лбом в боковое стекло, Инна даже на миг не замедляясь на передышку, объявила жестко и деловито:
«Раз я пострадала за деньги, я хочу получить их немедленно! И Габи тоже!».
«Но, Инна, ты же знаешь наш уговор. Вы обе получите деньги в течение двух недель».
«Ты отдашь их нам сегодня и сейчас! Иначе я расторгаю наш контракт! Любой суд будет на моей стороне, если я расскажу им подробности сегодняшней ночи!».
«Ладно, я привезу деньги завтра — у меня ведь их нет с собой».
«Ничего, мы можем по дороге заехать к тебе. — Инна ласково почесала Мики за ухом. — Ведь заказчик уже заплатил тебе, правда?».
Когда они, уже с деньгами, подъезжали к Инниному дому, она вдруг зарыдала снова:
«Ну как я после всего этого смогу посмотреть в чистые глаза Светки своими оскверненными глазами?»
«Успокойся, — утешил ее присмиревший Мики, вытаскивая арфу через заднюю дверь пикапа. — Пока твоя дочь вернется из летнего лагеря, твои глаза станут такими же чистыми, как у нее».
Как он ошибся! Как ошибся!
Габи вошла в подъезд первая и нажала на кнопку выключателя, но свет там, как обычно, не зажегся. В темноте она наступила на что-то мягкое, похожее на кошку, и отшатнулась. Мягкое собралось в комок, для кошки слишком большой, и с воплем бросилось на Габи, царапая ей лицо острыми коготками. Габи, с трудом удерживаясь на ногах, отодрала от себя коготки, попятилась и вывалилась обратно на улицу, прямо на подходящую к дверям Инну.
«Светка, — взвизгнула Инна, — Ты что тут делаешь?».
Маленькое тельце в шортах и короткой маечке оттолкнулось от Габи твердыми сандалиями и с громким плачем приземлилось на плече у Инны.
«Мама, где ты была? — рыдала Светка. — Я жду тебя и жду, а тебя все нет и нет!».
Инна опустила Светку на землю и стала трясти ее за плечи:
«Что случилось? Ты что, сбежала из лагеря?».
«Я потащу арфу наверх, а ты можешь торчать тут хоть до утра», — объявил Мики и скрылся в темном чреве подъезда.
Инна не обратила на него никакого внимания, она исступленно пыталась вытрясти из Светки то, что хотела услышать:
«Тебя опять выгнали, да? За что? Что ты там натворила?»
Но из Светки вытряхивались только всхлипы, напоминающие икоту. Маленькая головка ее с пушистой копной
рыжих кудряшек жалобно качалась из стороны в сторону, и Габи ясно представилось, как хрупкая детская шейка сейчас с хрустом надломится в натренированных на тугих струнах руках арфистки. Она решила, что пора вмешаться, и больно лягнула Инну под коленку острым носком концертной туфли: «Хватит орать на всю улицу! Пошли домой, там разберемся!»
Как ни странно, боль сразу привела Инну в чувство, — она так резко отпустила Светкины плечи, что та, как подкошенная, рухнула на тротуар и застыла лицом вниз в стрекозинной позе, раскинув руки и неловко подогнув под себя одну загорелую ногу. Из-под вздернувшегося края коротких шортиков выглядывало бледное полушарие худосочной попки. Увидев эту трогательную попку, Инна запаниковала, она подхватила Светку на руки и помчалась с нею вверх по ступенькам — и откуда только силы взялись? Оттолкнув подвернувшегося под ноги Мики, Габи припустила за ней, то и дело оступаясь на высоченных каблуках чужих туфель, которые против ее воли напялила не нее накануне Инна.
На площадке перед входом в квартиру Инна резко затормозила — дорогу им преграждала арфа, которую Мики, так и не дождавшись, прислонил к двери.
«Ключи в сумочке!» — почти предсмертно выдохнула Инна.
Габи трясущейся рукой отперла дверь и щелкнула выключателем. Когда Инна из последних сил тащила бездыханную Светку к дивану, Габи на миг показалось, что девочка подглядывает за матерью хитрым глазом сквозь неплотно смеженные ресницы — неужто притворяется?
Ответа на этот коварный вопрос она так и не получила, хотя Светка пришла в себя довольно быстро и, как ни в чем не бывало, уселась с ними за стол пить чай. Убедившись, что можно уже не бояться материнского гнева, она, слизывая капли варенья с пальцев, поведала им историю своего бегства из летнего лагеря на берегу моря:
«Я подружилась с мальчишками из младшей группы, и часто перед сном заходила к ним в спальню поболтать. Так, о том, о сем, ничего особенного. А сегодня они на меня вдруг набросились — всем скопом, понимаешь? Они повалили меня на кровать и начали меня щупать, хватать и лезть грязными лапами мне под майку. Это был такой ужас, я думала, они меня задушат, их было много, они ползали по мне, как муравьи. Я не помню, как я от них вырвалась, — я продиралась сквозь них к выходу, а они бросались мне под ноги, чтобы задержать. Тогда я стала наступать на них, больно их топтать и пинать, и прямо по их спинам выскочила во двор. Сперва я не понимала, куда бегу, так я дрожала, но потом мне стало спокойней и я решила, что ни за что не вернусь обратно».
Нине Воронель повезло – она всегда оказывалась в нужное время в нужном месте. А может, у нее просто такой острый глаз и острый язык, что всякое описанное ею место и время начинают казаться нужными и важными. Часть этой книги была издана в 2003 году издательством «Захаров» под названием «Без прикрас» и вызвала скандал, длящийся до сегодняшнего дня. Скандал был предрешен еще до выхода книги, когда одна ее глава – о Синявском и Даниэле – была опубликована в «Вопросах литературы». Кумиры ушедшей эпохи предстают у Воронель людьми, исполненными разнообразных страстей, как и положено людям.
Нина Воронель — известный драматург, переводчик, поэт, автор более десяти романов. Издательство «Фолио» представляет третью книгу писательницы из цикла «Былое и дамы» — «Тайна Ольги Чеховой». Пожалуй, в истории ХХ века не так уж много женщин, чья жизнь была бы более загадочной и противоречивой. Родственница знаменитого русского писателя, звезда мирового кино, фаворитка нацистской верхушки, она была любимой актрисой Гитлера и в то же время пользовалась особым покровительством Берии и Абакумова. В СССР имя Ольги Чеховой было под запретом до перестройки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Самая потаённая, тёмная, закрытая стыдливо от глаз посторонних сторона жизни главенствующая в жизни. Об инстинкте, уступающем по силе разве что инстинкту жизни. С которым жизнь сплошное, увы, далеко не всегда сладкое, но всегда гарантированное мученье. О блуде, страстях, ревности, пороках (пороках? Ха-Ха!) – покажите хоть одну персону не подверженную этим добродетелям. Какого черта!
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?