Техподдержка - [25]

Обо всем этом Леха и сообщил пилоту незамедлительно. Хотел сделать ему приятное. Все-таки Ломакин, по слухам, «Избушку» лично испытывал…

– Не разочаровывай меня, – сказал пилот.

– Почему?

– Одна машина против двадцати – это не война. И даже не подвиг. Это идиотизм и порнография. Нет, всякое бывало, но… Так не делается в приличном обществе, если ты понимаешь, о чем я.

– Как будто вот этот… железный капут – не порнография!

Ломакин издал приглушенный рык, совсем как давеча Тёмкин.

– Я неправ? – смиренно поинтересовался Леха.

– Не то чтобы совсем неправ… Но по африканским меркам перед тобой вполне рабочая боевая группа. Ты, кажется, не заметил на «Бэджерах» контейнеры с дронами. Мортиры для отстрела ложных целей. ПТРК тоже не видны, а они есть, и их очень много, внутри машин. Когда будет надо – выскочат негритосы с ракетами и разбегутся по кустам, залягут по оврагам, накроются защитными матами, замучаешься искать. Какая здесь электроника стоит, ты тоже не знаешь. А вдруг еще грамотный командир с хорошими экипажами… Если атаковать одними только БШМ, я бы сюда не сунулся, имея меньше дивизиона.

Леха хотел было возразить – двенадцать шагоходов, да вы офигели, куда столько! – но вовремя прикусил язык.

– И пару танков хорошо бы, – добавил Ломакин. – И поддержку с воздуха какую-никакую. Взвод тяжелой пехоты не помешает, чтобы потом окончательно зачистить местность. И вот тогда…

– И спецбоеприпас, – съязвил Леха. – Небольшой, килотонны на две, просто так, для красоты, пыль в глаза пустить, как мы любим!

Вместо ответа Ломакин вручил ему пилу.

– Дедовщина, как мы любим, – объяснил он. – Я совсем забыл. А то непохоже, что мы россияне.

Леха покорно взял пилу и внимательно ее оглядел. Памятуя, чей это инструмент, можно было ожидать чего угодно, вплоть до следов крови. Но пила оказалась как новенькая, и Леха положил ее на плечо, не опасаясь за пиджак.

Они шли мимо боксов, впереди был сетчатый забор танкодрома, еще один КПП и трибуна возле него. Ломакин выдернул из набедренного кармана пилотку и отточенным движением опытного военнослужащего бросил ее себе на голову. Леха снова язык прикусил – этот человек был полон сюрпризов. Почти сразу же справа, из-за крайнего бокса, потянулась колонна вооруженных солдат под командой мордастого сержанта. Ломакин расправил плечи. Сержант уставился на непонятную парочку, секундой позже в его глазах мелькнуло понимание, он рявкнул, и солдаты перешли на церемониальный шаг. Сержант необычно – ладонью от себя, – взял под козырек. Леха встал, как вкопанный, обалдевая от происходящего. Ломакин принял строевую стойку и четко отдал честь.

– Здравствуйте, товарищи! – взревел он по-русски так, что у Лехи зазвенело в ухе.

– Бла-бла-бла-бла! – или что-то в этом роде проорало в ответ двадцать глоток.

– At ease! – скомандовал Ломакин, опуская руку. Сержант опять рявкнул, колонна резко свернула направо, к КПП, и пошла вольно. А из-за бокса, тихонько урча, выплыл тягач. За ним ехал огромный деревянный ящик с неприличным русским словом на борту. Следом за танковозом валила уже менее организованно целая толпа чернокожего народу в форме, вооруженного и нет, кто с клипбордом, кто с планшетом, – и все с разной степенью подобострастия откозыряли гостям. Охотно и, как показалось Лехе, с искренней радостью. Ломакин снова бросил руку к виску и благосклонно улыбнулся.

Сам Леха с пилой стоял ни жив, ни мертв, стараясь просто не отсвечивать.

– Что это было? – спросил он шепотом, когда толпа убралась в направлении танкодрома.

– Не знаю, херня какая-то, – ответил Ломакин, убирая пилотку обратно в карман. – Но мне это показалось забавным. Вольно… молодой.

Сзади бесшумно подкрался на электротяге белый джип. За рулем сидел сам Вася.

– Дедовщина? – спросил он, кивая на пилу. – Молодцы. У нас это уважают. Только это и уважают, в общем-то… Кафры, что с них взять.

– Слышу, ты без трещотки ездишь? Отключил?

– Могу себе позволить. Да и противная она. Несолидно тарахтит для автомобиля за такие бешеные деньги. Заодно воспитываю население – пускай не расслабляется, а глядит по сторонам, когда начальник едет!

– В Москве тебе бы…

– Не Москва, слава богу. Есть на родине свои маленькие радости… Извините за задержку, но я обязан был поставить на место того юношу. А то контрразведка совсем офигела. Набежало их сегодня немеряно. Все одеты в армейское, и даже форма обмята, но повадки-то не спрячешь. Да они и не особо шифруются. Ходят, зыркают туда-сюда. Вон солдатик топает – хочешь, я его застрою и спрошу чего-нибудь про полигон. Будет смешно, обещаю.

– Как ты его застроишь? – буркнул Ломакин. – Ты гражданский.

– Я, сука, князь, мне пофигу, – агрессивно заявил Вася.

Видно было, что он еще не вполне отошел от инцидента на КПП и горит желанием кого-нибудь построить.

– Пошли его за лестницей, – предложил Ломакин. – Метров пять. Мне же надо как-то забраться наверх.

Вася высунулся в окно и заорал на солдата. Тот сначала встал смирно, потом козырнул и бегом исчез за боксами.

– Черт его знает, может, и местный, – сказал Вася.

– Лишь бы лестницу принес. Какой он, в конце концов, спецагент, если не сможет найти стремянку…