Techne. Сборка сообщества - [39]

Одни теории отсчитывают циклы с самого начала цивилизации и отмечают промежутки в сто, триста, пятьсот лет119 (хотя, несомненно, в границах таких периодов мы найдем одновременно как процветающие, так и угасающие сообщества). Другие смещают циклы из экономики в область военной политики120, демографии и технического развития121. К этим периодически повторяющимся событиям применимы математические расчеты, что, безусловно, имеет большое значение, но само по себе еще ничего не объясняет122. Многочисленные теории сходятся в одном: и равномерные волны, и неравномерные циклы имеют общий источник, поскольку в повседневной жизни все сферы деятельности взаимосвязаны и с необходимостью реагируют друг на друга123. Пересекаясь, чередования активности формируют сложные структуры отношений и институтов, так что было бы нелишним знать, как эта активность возбуждается. Волны и циклы размещаются не только во времени, но и в пространстве, и это социальное пространство, созданное сообществом. Это реальность отношений участников, благодаря которой одни действия и образ мыслей считаются целесообразными, а другие нет.

Социальное пространство создается отношениями людей как индивидов, групп и организаций, оно зависит от контактности участников, их институциональных возможностей и ограничений. Источником общего, «объективного» пространства отношений и отдельных композиций, представленных конкретными людьми, организациями и практиками, являются одни и те же события. Это означает, что колебания экономических волн и политических циклов должны быть связаны с организацией отношений сообществ, изменения которых являются реакцией как на политические, так и на экономические действия друг друга. Волны (и циклы) представляют собой расхождение возможностей и ограничений социальной коммуникации по поверхности общества, вызываемые множественным использованием средств социальной организации: капитала и власти. Они поощряют и угнетают участников, влияя на их активность, которая, в свою очередь продолжает движение волн и формирует пространственные ареалы отношений, поддерживаемые и контролируемые с помощью институциональной организации. Появляясь в ходе этих пересекающихся процессов отношений, наиболее крупные и могущественные участники не только получают наибольшую выгоду от социального автокатализа, но и своим появлением прекращают одни направления волн, создавая другие, которые поощряют новых участников, меняющих институты, и так далее.

До XIX в. на деловые организации накладывалась масса ограничений в пользу локализации производства и торговли, земля находилась в коллективном владении или обработке, что затрудняло операции с капиталом, перетекания которого глушились институциональной структурой. Ввиду низкой производительности ручного труда земледельцев, составлявших подавляющее большинство населения, главным результатом расширения рынка являлся демографический рост. Демография, ограничения капитала и природные катаклизмы «искажали» равномерные волны конъюнктуры. В истории развитых сообществ империй и торговых государств эти волны фрагментарны не только из-за институциональных ограничений, но и вследствие отсутствия статистики.

Реакция на колебания климата124 и цен125 зависела от структуры социальных взаимосвязей сообществ. «Искажения» не мешали неравномерной дифференциации / концентрации активов в ходе экономического роста и политической активности, от которых зависела дееспособность властных институтов. Напротив, происходило не только смещение, но и совмещение циклов демографии, климата и цен с изменениями политико-экономической структуры сообществ. Равномерные экономические волны были рассеяны, но деформация институциональной структуры сообществ приводила к регрессу экономики, а вслед за этим и к политическому разрушению. Когда с этой ситуацией сталкивались крупные государства – менялась вся конфигурация отношений в пределах регионов и континентов.

В капиталистическом обществе Нового Времени объединение локальных экономик и управляющих институций в рамках мирового рынка и централизованных государств расширили пространство взаимодействия. Одновременно проходила централизация местных рынков крупнейшими финансовыми организациями, и одно за другим государства подчинились политике накопления капитала. В конце XVIII – начале XIX в. в Европе и по всему остальному миру происходит относительная стабилизация и детализация экономических волн – циклов Китчина, Жюглара, Кузнеца и Кондратьева. Циклы представляют собой множественные самоорганизуемые флуктуации отношений, их неравномерную интенсивность, локализацию и характер деятельности (взаимодействие различных отношений). Становление в достаточно четкой и повторяющейся форме деловых и политических циклов уже само по себе указывает на конечность структуры глобального социального множества. Достижение пределов организации отношений участников вызывает последующий откат, преобразующий институциональную форму сообществ. Развитие и рост не были вызваны какой-то одной причиной: технической изощренностью, финансовым богатством или установками духа, но все они составляли ансамбль институционально упорядоченных отношений, реализующих коммуникацию сообществ как способ совместного существования.