Течение неба : Христианство как опасное путешествие навсегда - [57]

Поэтому не надо принимать в ИПЦ священников без приходов. Надо думать не о том, каким чином их принимать, а о том, чтобы не принимать их вообще: их служение в священном сане для ИПЦ будет вредно. Если они решили переходить ради спасения души, то пусть переходят мирянами.

Да, воспитать священника — это длительный процесс, а принять хорошего священника с общиной — редкое событие. Но быстрее не получается. То, что получается быстрее, — жизнеспособно лишь в качестве церковных паразитов.

Поэтому нам, ИПЦ, можно только смириться с тем, что священников у нас будет мало. Кажущаяся легкость приобретения их сравнительно с советским временем — только кажущаяся. Да, на фоне советских гонений — это и на самом деле легкость, а на фоне РПЦ МП — это все равно крайнее оскудение. И нам нужно просто научиться с этим жить, благо ничего особенно нового изобретать для этого не требуется: достаточно опыта Катакомбной Церкви, но при современных средствах коммуникации.

Я хочу напомнить, что для причащения нужны Святые Дары, а вот священник уже необязателен. Он обязателен лишь для того, чтобы эти Святые Дары заготовить. Именно так причащались катакомбные христиане в своем большинстве, так как лишь единицы из них могли участвовать в службах со священником, но обычно священник передавал Святые Дары в общины через связных (которыми всегда бывали женщины — чтобы вызывать меньше подозрений), а потом служили обедницу и причащались под контролем авторитетных членов общин из монашествующих или мирян (иногда тоже женского пола). Также и исповеди передавали священнику через тех же связных в виде записок.

Сейчас у нас нет такой потребности в конспирации, а для передачи записок много куда более совершенных средств связи, голосовой в том числе. Кстати, первый зарегистрированный случай исповеди по телефону относится к марту 1917 года: губернатор Твери увидел в окно, что в его резиденцию идет толпа с вероятной целью его убить (он не ошибся), и тогда он позвонил Тверскому архиепископу по телефону и успел исповедаться.

Это значит, что и сейчас мы можем создавать общины верующих людей без участия священников. Нужны просто духовно авторитетные люди, способные собрать хотя бы несколько человек. И это в действительности уже и происходит.

Поэтому не будем пытаться выстраивать церковный дом с крыши — то есть с иерархии и священства. Так можно строить только домики из конструктора, а в реальности надо начинать с фундамента — церковного народа, организованного в общины. Точнее, самоорганизованного в общины. Задача епископов и всех клириков — стимулировать процессы подобной организации и помогать их развитию, помня о том, что главный вид помощи от начальства, церковного в том числе, — не мешать.

Классификация ИПЦ: история и перспективы

От автора: Эта статья была написана в августе 2006 года и тогда же появилась на сайте нашего прихода — св. Елисаветы в Санкт-Петербурге. Она выражает и сегодняшние мои мысли, но нынешние читатели меня попросили ее слегка исправить и дополнить. Поэтому оставим первоначальную редакцию статьи для архива, а сейчас публикуем новую — версию 2.0.

Для простоты восприятия будем оперировать компьютерным жаргоном: там разные программные продукты бывают в виде версии 1.0, 1.1 и т. д., а дальше, после внесения серьезных модификаций, появляются v.2.0, 2.1 и т. д.; это удобно применить и к церковной истории, чтобы сделать ее ближе к людям. Но, как всегда, изложение будет абсолютно серьезным.

Сейчас «истинное православие» — это термин, который закрепился за теми церковными организациями, которые исторически преемствуют самоназвавшимся таким образом церковным организациям 1920-х годов — российским катакомбникам и греческим старостильникам. Те и другие придумали сами для себя это название независимо друг от друга еще в конце 20-х (ИПХ — истинно-православные христиане, и ИПЦ — Истинно-Православные Церкви). Но если мы хотим подойти с какой-то теорией, то необходимо провести исторические параллели — ситуация 1920-х годов должна для нас перестать быть исторически уникальной. Ведь, как известно, для уникальных явлений теорий не существует.

Такие параллели есть, и одна из них напрашивается, — правда, в среде ИПХ о ней говорить не любят, а если и говорят, то не без содрогания: это русское старообрядчество XVII века.

А я бы привел и другие параллели, из византийской жизни: например, народная оппозиция иконоборчеству в VIII веке. Поэтому теоретически я бы предложил определить ИПЦ как явление так:

ИПЦ — это церковная организация, образующаяся в ответ на недопустимые, с точки зрения ее членов, изменения в церковной жизни, которые вводятся церковной властью.

Тем самым ИПЦ отличается от разных церковных организаций, создающихся в результате конфликтов в среде начальства (поэтому, например, УПЦ КП Патриарха Филарета, даже если бы она имела идеально православное вероисповедание, не попала бы в число ИПЦ согласно этому моему определению). Конфликты в среде начальства очень редко способны попасть в категорию «недопустимых» изменений в церковной жизни, достаточных для создания ИПЦ — т. е. для создания новой церковной организации без использования административного ресурса: для этого потенциальный лидер такой организации (тот представитель начальства, у которого конфликт с остальным начальством) должен сам быть очень харизматичной личностью (примеры — Патриарх Николай Мистик в Византии X в. Или Патриарх Арсений там же в XIII в.; оба создали собственные ИПЦ, не имея никакого административного ресурса).