Театр тьмы - [24]
В буфете находились пять девушек. Одни непринужденно разговаривали, сидя за столиками, другие прогуливались между стеллажами с книгами, касались переплетов, вдыхали аромат кофе и книг.
«Как давно я мечтала узнать, что у тебя внутри, – мысленно обратилась я к зданию, прокручивая в воспоминаниях те пять лет, когда проходила мимо него по пути на работу. – И вот моя мечта сбылась».
– Только сознание не потеряй, – сказала Джейн, заметив, как жадно я рассматриваю театральный буфет.
– Это восхитительно, – прошептала я, сжимая в руке билет.
– Согласна, впечатляет. Особенно вон та кофемашина золотистого цвета. Напоминает робота, но ее явно изобрели в прошлом веке.
– Это первая кофеварка, – сказала я, улыбнувшись. Видеть ее вживую было несказанным удовольствием. – В 1901 году Луиджи Беццера запатентовал новый способ приготовления эспрессо. Он подарил миру «Tipo Gigante» – огромную паровую кофемашину, а это ее современный аналог, но сделанный в духе начала ХХ века. Шикарная вещь.
– И все-то ты знаешь, – заметила Джейн.
– Профессия бариста обязывает.
Еще раз окинув взглядом буфет, мы спустились вниз, в цокольный этаж, который служил гардеробом.
– Такое ощущение, что я где-то раньше видела парня на входе, – задумчиво сказала я, снимая шарф и плащ. – Только не помню, где именно.
– Это не Том?
– Нет, точно не он. Знаешь, Том не особо привлекательный, а этот был довольно симпатичным.
– Я тоже заметила, – Джейн засмеялась и протянула гардеробщику пальто. Им оказался такой же юноша, как и на входе. Только ему, в отличие от первого, нельзя было дать и семнадцати. Совсем юный.
Когда мы получили номерки, я по привычке посмотрела, какая цифра мне досталась. Пятьдесят шесть.
Вдруг мне показалось, что отключили вентиляцию. К горлу подступил комок, уши заложило как при контузии, а руки начала бить мелкая дрожь. С номерка на меня смотрели две театральные маски, объятые огнем. На какой-то миг этот огонь стал живым. Он обнял мои пальцы и опалил их жаром, как если бы я сунула руку в горящий камин. С каждой секундой становилось все хуже. Когда я почувствовала, что начинаю терять равновесие, быстро убрала номерок в сумочку. Как только он оказался внутри, мне стало легче дышать, вокруг снова послышались звуки, ноги окрепли. И только ком, стоявший поперек горла, не давал забыть о минутном помешательстве.
Я зажмурилась и облокотилась о стену. Дыхание сбилось. Рука, в которой я держала номерок, неприятно пульсировала.
«Что произошло?» – в панике думала я, выравнивая дыхание.
Когда я пришла в себя и открыла глаза, то с любопытством посмотрела на Джейн. Подруга беззаботно поправляла прическу у зеркала. Она не видела, что мне стало плохо. Номерок явно не обжег ее.
– Сара? – Джейн повернулась ко мне и улыбнулась. – Ну и необычные же у них зеркала, правда? Я смотрю на отражение и вижу себя так, словно стою в задымленном помещении. Кажется, что это грязь, но нет – такая задумка.
– Да-да, необычно. – Я глубоко вздохнула и взглянула на зеркало. Оно и правда было не классическим. Эффект старины, пыли и затасканности. Правильно сказала Джейн – глядя в него, создавалось ощущение, что человека обнимает дым. Жутко. Особенно после того, как тебя опалил номерок.
Я посмотрела на правую руку. Пальцы были слегка покрасневшими, словно я на долю секунды прикоснулась к горячему утюгу.
«Чертовщина какая-то».
– Что с твоей рукой? Почему ты все время рассматриваешь пальцы? – спросила Джейн, когда мы поднялись из гардероба на первый этаж. – Ну-ка покажи.
– Все нормально, – я непроизвольно сжала руку в кулак, чтобы подруга не увидела легкий ожог, который непонятно как появился у меня.
– Да нет же, – Джейн остановила меня и схватила за запястье. На указательном и среднем пальцах виднелись красные пятнышки. Они приносили дискомфорт – неприятную пульсацию. Хотелось как можно быстрее опустить руку в прохладную воду или приложить к ней лед.
– Ого, откуда у тебя это? Будто обожглась.
– Да, номерок почему-то был горячим.
Джейн задумалась и сжала губы, не переставая рассматривать ожог.
– А, ну конечно! – Джейн вздохнула и посмотрела на меня так, будто познала смысл жизни. – У этого мальчика-гардеробщика они висели не на крючках, а лежали в коробке под столом. Наверное, рядом была батарея или еще что-то горячее. Все-таки сидеть в цокольном этаже холодно. Но вот же… какие неаккуратные. Я-то свой номерок сразу убрала в сумку. Даже не заметила, что он горячий…
– Точно, как я сама об этом не подумала!
Объяснение Джейн успокоило меня. Она была права – юноша снял номерок не с крючка, а вытащил из-под стола и протянул мне. Где-то недалеко стояла батарея. А тонкий металл нагревается быстро. Только почему я сразу не почувствовала жар? Разве я могла проигнорировать его, когда взяла из рук парня раскаленный номерок?
– Не переживай, краснота быстро пройдет. Помажь кремом на ночь.
– Хорошо, – скованно улыбнулась я, вспоминая, что из-за недосыпа могла потерять чувствительность и реакцию. М-да, надо ночью все-таки отдыхать, а не работать.
Джейн кивнула и направилась к лестнице, которая вела на второй этаж. Она была винтовой с хлипкими перилами. Выглядело это эффектно и загадочно, но я все же не оценила архитектурной задумки. Не могла ответить на вопрос зачем. Подниматься по такой лестнице – сущий кошмар. Она не самая подходящая для театра.
