Театр для теней. Книга 1 - [6]

Внезапно на той стороне что-то крикнули, куб резко опустился, зависнув в паре пальцев от пола. В следующее мгновение над ним пронеслось нечто большое, едва различимое в сиянии ледяных граней. Алаи задрали головы: на потолке «стоял» заиндевелый раомп с покрытым снежной корочкой ан Камианом на спине. В этом не было ничего особенного — камень под ногами подземных слонов «оживал», становился пластичным и при каждом шаге крепко прихватывал ступни подземных слонов, словно чашечка хищного растения попавшую внутрь муху. Другое дело, что потолок, видимо под действием холода, испускаемого обратившимися в одну ледяную скульптуру животным и всадником, начинал крошиться. Вот-вот «изваяние» рухнет на пол и разобьётся… Но Ирера испугалась вовсе не этого: кто-то уже применил заклинание, опустившее куб, и она была уверена, что сейчас какой-нибудь обормот обязательно попытается левитировать эту замёрзшую парочку, магия скал среагирует на чужеродное волшебство, и тогда всем им будет очень плохо.

Эалийка порывисто оглянулась, одновременно освобождая притороченную к седлу сеть, и точно — рыжеглазая Азара толкнула локтем своего спящего напарника, который, спросонья не разобравшись что к чему, уже протянул руку, готовясь прочесть заклинание. В следующее мгновение рукоять брошенного Ирерой кинжала врезалась несчастному в лоб. Другой рукой оскалившаяся эалийка метнула сеть, и та, подхватив в полёте сорвавшихся таки животное и всадника, всеми четырьмя своими утяжелёнными углами намертво прилипла к потолку.

— Метко, — похвалил Иреру оставшийся картёжник и получил в ответ такой взгляд, что предпочёл больше не комментировать таланты своей предводительницы, не говоря уже о её недостатках.

Несколькими минутами позже, глядя, как добровольцы снимают пострадавшего Алриса ан Камиана, с трудом отдирая сеть от потолка, Ирера всё ещё тщетно пыталась успокоиться. Конечно, она отдавала себе отчёт в том, что, командуя алаями, надо быть готовой к подобным «забавным» инцидентам, что они будут происходить постоянно, хотя, скорее всего, и без сколько-нибудь плачевных последствий. Но это бесило её так сильно… как, наверное, она сама бесила остальных своих спутников.

Куб снова пришёл в движение, он поднялся на прежнюю высоту и сместился вправо. Сияние его грани, выходившей в образовавшийся проход, несколько потускнело, словно на пути холода появилась какая-то преграда. Через секунду стало понятно, ради чего кто-то из ехавших впереди волшебников возвёл, к новому ужасу Иреры, этот щит: из просвета показалась морда протискивающегося мимо глыбы раомпа. Зверь втянул бока, став едва ли не в два раза уже. Его рослому седоку пришлось подтянуть колени к подбородку, балансируя на вздыбившемся позвоночнике. Выбравшись на открытое место, подземный слон резко встряхнул всеми своими складками, словно вылезший из воды пёс, но всадник легко удержался — Танаону ан Руалу, бестиологу отряда, за его долгую жизнь довелось ездить и не на таких тварях…

— Что там происходит? — крикнула Ирера. — Какого лиара этот безмозглый делал на потолке? — Выказав свойственную большинству залов «любовь» к бесшабашным ан Камианам, она мотнула головой в сторону заиндевелого кота.

— Ерунда, — тряхнул густой чёрной гривой Танаон; на смуглом лице его было недовольство, но глаза смеялись. — В туннель залетела птица… или что-то другое, я не видел. А раомпы голодны, вот один из них и погнался за ней (Ирера оглянулась, дабы испепелить взором другого, ответственного за зверей, картёжника), влез на свод и тут его всадник окончательно проснулся — вниз головой. Ну и выпустил когти… А дальше вы уже видели: раомп метался по потолку, пытался стряхнуть ан Камиана, приложил его башкой о какой-то камень и выскочил к вам. Алмеарн едва успел опустить куб, а то замёрзли бы оба насмерть.

— Да и пусть бы, — проворчала эалийка, — может, остальные взялись бы за ум. А то — как на крышу под луной прогуляться вышли! — Она передёрнула плечами, выражая всю бездну своего презрения к алаям, шумно обсуждающим услышанное за её спиной.

— Эй там, хватит болтать, трогайтесь! — прикрикнул на них Танаон и добавил, обращаясь к Ирере: — Их, в общем-то, можно понять, не кошачье это дело — ползать по подземельям. Тут не то что на потолок полезешь…

Устало прикрыв глаза, эалийка вздохнула, с нежеланием признавая его правоту. Бестиолог не позволил себе ни намёка на поучительный тон, но Ирере и так было понятно, на чей хвост хотела наступить его лапа. Это она потащила неподготовленный отряд в недра Адорских скал. И она же постоянно цеплялась к своим спутникам, упрекая их в отсутствии необходимых в походе навыков, благополучно забывая, что они и не должны были всего этого уметь.

Отряд алаев был направлен в Адорские скалы отнюдь не поохотиться на огненных драконов. Их призвали, чтобы допросить уже пойманных адорами и заточённых в ледяные глыбы харнианцев: зачем, откуда и каким именно образом они попали сюда, не связаны ли они с другими врагами кошек и так далее. Поэтому телепаты отряда специализировались на извлечении информации из чужих голов, волшебники — на расшифровке следов магических воздействий. Обладая многовековым опытом работы в своих областях, они всё-таки мало подходили для боевых заданий. А некоторые кошки — те же Тинойа и Алрис ан Камиан — вообще были включены в состав «делегации» с одной только целью: пока остальные будут заняты делом, ненавязчиво, что называется — за бокалом молока, донести до как можно большего числа адоров истинное положение дел в Энхиарге, о котором кошки по воле случая были осведомлены более всех остальных. По правде говоря, сама Ирера тоже была из числа этих «некоторых», с той лишь разницей, что ей надлежало просвещать не рядовых жителей здешних мест, а их правителей… чем она успешно и занималась, до тех пор пока телепаты не выяснили, что память пленников чиста, как белый лист, причём стёрта — наигрубейшим образом.