Те самые - [2]

Войдя, "корова" пыхнул сигарой. Сева вежливо улыбнулся и, поправив очки московского интеллигента, сказал:

-- Hello. Вы думаете, вы сможете забрать все за один раз?

-- Я думаю? -- Человек-корова прошелся вдоль куч и, схватившись за лампу дневного света, напрягшись вместе с сигарой вытащил ее из кучи.

-- Take all of them, -- бросил он уменьшенному двойнику.

-- Yes, sir, -- бодро вскрикнул двойник.

Он и кудрявый взяли из мусора по лампе каждый и грохоча железом, вышли.

-- Я тебе скажу, что я думаю, -- "корова" поглядел на Севу невесело. -- Я тебе скажу... Я ожидал, что у тебя тут десять тонн вывозить, а у тебя вывозить нечего. -- И, вынув сигару изо рта, он сплюнул на кучу. -- Сегодня у меня нет времени заниматься твоим дерьмом, завтра ребята заедут и уберут.

-- Но, мистер... мусор мешает нам работать, -- сказал Сева.

-- Я же объяснил, что завтра ребята уберут... -- "Корова" вынул блокнот и что-то отметил в нем. Взяв сразу две лампы (обшивка одной была повреждена, цепь волочилась за другой, задев ими за входную дверь) "корова" ушел. Возвратились "ребята" и забрали оставшиеся лампы. Танк, задребезжав стеклами в Севином окне, укатил.

-- Shit! -- сказал Сева. Мы теряем день. Если бы они забрали мусор сегодня, мы бы начали завтра ставить новые стены. Shit!

-- Shit! -- согласился я. -- А зачем им лампы?

-- Дневной свет они перепродадут. -- Сева вздохнул. -- Дяди советовали мне загнать дневной свет. Лампы, мол, в хорошем состоянии... Но кому я их продам? Надо знать людей, у меня их никто даром не возьмет... Ты заметил, как они похожи на мафиози? Настоящие... Те самые... -- Голос у Севы был грустный.

Назавтра они не приехали. Чтобы занять время, мы стали отбивать штукатурку стены в рабочей области loft, где Сева предполагал разместить фотостудию. По плану он собирался делать эту работу позднее и один. Не спеша, уже переселившись, живя в жилой части.

Они появились через два дня, когда мы уже отчаялись дождаться их, и Сева собирался звонить, отменять заказ, чтобы вызвать другую компанию. Знакомо завизжав, тяжелый танк остановился на Мэдисон. Подбежав к окну, мы с Севой увидели, что с танка, как фрукты с дерева, упали на мостовую пятеро. Вооруженные лопатами и пластиковыми баками для мусора, они ввалились в loft.

"Коровы" среди них не было. Предводительствовал кудлатый. Ясно было, что "корова" слишком большой начальник, чтобы присутствовать при удалении нашего miserable мусора.

-- Hello, boys! -- воскликнул Сева, довольный, что наконец остановившие нашу работу кучи будут ликвидированы.

-- Fuck yourself... -- тихо ответил кудлатый.

Я расслышал, что он пробурчал. Понял и Сева. И расслышал. Но сделал вид, что нет. Кудлатому Сева явно не нравился. И кудлатый не собирался этого скрывать. Ему не нравилась или севина большая, начавшая лысеть голова, или севины очки московского интеллигента, или его добродушное усатое лицо, или же его сократившееся в размерах после перехода с "Забарс" на supermarket и все же заметное брюшко. Или кудлатому не нравилось все это вместе.

Они швырнули свои дряхлые пластиковые баки в мусор и стали неряшливо наполнять их. Пыль поднялась до потолка, и Сева с грустью поглядел на только что окрашенную им белую раму окна. Краска не успела высохнуть. Севе не терпелось иметь loft. Сева спешил скорее начать работать фотографом.

Кудлатый, вместе с уменьшенным двойником "коровы", взяв полный бак за ручки, ушли, привычно, но с натугой, передвигая ноги. Сева обратился к улыбающемуся черному с лопатой (двое из пятерых были черными).

-- А где ваш босс? Его что, не будет?

-- Зачем тебе босс? -- Черный с удовольствием оставил лопату. И улыбнулся еще сильнее. Черные всегда улыбаются, даже когда им невесело, или когда вынимают нож. -- Босс занят в другом establishment... Есть сын босса.

-- Худой blond?

-- Ага...

Они не спешили. старались в основном двое черных. Волосы их побелели от пыли. Белые постоянно куда-то отлучались. Сева сказал мне по-русски, что для черной работы черных и взяли в организацию. Я согласился с ним, предположение показалось мне разумным.

Когда жидкий мусор весь был убран, кудлатый попробовал, покачал ногой каждую из оставшихся станин швейных машин, сплюнул на них и прошел к окну. Мы с Севой стояли там. Сева со стаканчиком кофе. Кудлатый распахнул окно и резко свистнул вниз. Сидевший в кабине шофер посмотрел на окно. Кивнул согласно. Со звуком сотни душераздирающих автокатастроф нечто вроде скрежещущей бетономешалки стало медленно поворачиваться внутри чудовищного танка.

-- Вы думаете она, -- Сева, перегнувшись в окне указал на чудовище, -перемелет металл? -- И Сева заглянул в лицо кудлатого боком и снизу вверх.

Кудлатый вынул из-за уха сигарету, большими руками с узловатыми суставами пальцев размял ее и возвратил за ухо.

-- Она все перемелет, -- сказал он, глядя на Севу. -- Тебя, если надо, перемелет. -- И кудлатый отошел.

В очках Севы Зеленича, бывшего фотографа "Литературной Газеты", я увидел ужас. Стекла очков запотели вдруг. Сева быстро спрятал свой ужас. Он направился к единственно чистой поверхности в loft, к старому раскройному столу, выписывать чек.