Тайный заговор Каина - [131]

«Что-то здесь не так», — подумал я.

— Скажи, Ричи, у Парадина есть причины подозревать тебя? — продолжала Лилиан.

Это был подходящий момент, чтобы открыться Лилиан. И если она должна предать меня… Но нет, она позвонила мне, когда была при смерти. Она любила меня. Да, я должен сказать ей всю правду.

Да, Парадин прав в своих подозрениях. Я поднялся и перевернул пластинку. Дождался, пока снова заиграет музыка, и только потом рассказал Лилиан, что произошло. Я говорил быстро, не вдаваясь в подробности. Лилиан курила и молча слушала. Только один раз она кивнула, словно была в курсе дела. Я прервал свою исповедь и удивленно взглянул на нее. Почему мой взволнованный сбивчивый рассказ не вызвал у нее ни малейшего удивления? Когда я спросил ее, она пояснила:

— Пока я находилась здесь, у меня было достаточно времени, чтобы подумать над этим. Я ожидала чего-то в этом роде.

— Но понимаешь ли ты меня? Я оказался вовлеченным во все это. Я связан по рукам и ногам.

— Да, я понимаю, — заверила она меня. — У Парадина, должно быть, тоже было время подумать. Из нашей беседы я заключила, что он пришел к тем же выводам. Он думает, что тебя кто-то шантажирует.

— А он не говорил, кто? И чем? Как он считает? Вспомни, Лилиан, возможно, он случайно обмолвился или намекнул в разговоре.

— Нет. Я прямо спросила его, но он сказал, что не знает. Он сказал, что это может быть просто притворство. Он хотел знать мое мнение. Я ответила, что очень расстроена из-за Камплоха и что Парадин может думать что угодно, поскольку ты действительно чем-то огорчен. Он был очень тактичен и извинился за вызванное во мне беспокойство. Потом он предупредил меня, что я подвергаю себя значительному риску в случае, если ты согласишься принимать участие в освобождении Камплоха. Он сказал также, что ты подвергаешь опасности и свою жизнь, и мою, впутавшись в это дело. Парадин, видимо, и затеял весь этот разговор в надежде, что мне удастся заставить тебя отказаться от этой затеи или по-крайней мере убедить тебя довериться ему. Я обещала оказать содействие. Он поблагодарил, и на этом наша беседа закончилась. Но я уверена — он остался доволен или хотя бы поверил мне.

— И что же ты собираешься делать? — спросил я охрипшим голосом. — Теперь ты знаешь все.

— Глупенький, я сделаю все, что ты захочешь. Надеюсь, все закончится хорошо, ну а если нет, все равно останусь с тобой и буду с тобой, куда бы ты ни отправился.

— Ты хоть представляешь себе, что нас ожидает? Может, нам придется бежать, недели, месяцы в бегах, погони, постоянный страх. Сможешь ли ты перенести все это?

— Нет ничего, что я не смогла бы перенести, если я буду с тобой. — С этими словами Лилиан бросилась мне на шею и горячо поцеловала. Ее бездонные огромные глаза серьезно смотрели на меня. — Ну что бы я делала без тебя? Можешь ты мне сказать?

— Жила бы спокойно и мирно… Без меня… — ответил я.

— Без тебя мне нет покоя, — сказала Лилиан довольно высокомерно, как мне показалось. Но в этот момент я не мог анализировать интонацию ее голоса. Мне было достаточно ее слов.

Мы снова поцеловались, и пьянящий вкус ее губ придал мне смелости и решительности, возродив надежду на успех. Я открыл глаза и посмотрел на дверь. Там с наглым выражением лица стоял Ольсен.

— Как ты посмел войти сюда без стука! — зарычал я.

— Я постучал. Вы просто не слышали. Прошу прощения, мадам. — Он поклонился Лилиан.

— В любом случае, что ты тут делаешь? — резко спросил я.

— Я сменил моего коллегу. Он вышел ненадолго выпить кофе. Вас к телефону, герр Марк. Я надеюсь, вы простите мне это вторжение, — улыбнулся он Лилиан. Она нервно кивнула.

— Кто? — спросил я.

Он только ухмыльнулся.

Я прошел в комнату отдыха сиделок и поднял трубку. Это был голос Гейера.

— Ну как, во всем сознался?

— Я не…

— Прекрати, — голос звучал угрожающе, — пока ты сегодня утром проводил время со своим другом, Мински, Парадин проводил время с твоей Лилиан, а ты сейчас заводишь пластинки в ее комнате, чтобы вас не подслушали. Понимаешь, Марк, ты можешь планировать со своими друзьями все что угодно, но, если это будет расходиться с нашими планами, возможны неприятности. И не только у тебя. Фрау Ломбард в следующий раз не отделается такой маленькой порцией яда. Ясно тебе?

— Да.

Я услышал, как он смеется.

— И как тебе в голову пришла такая безумная идея — предать нас, а если не получится, то бежать, одному или со своей любовницей, и быть постоянно под угрозой покушения на свою жизнь? Что-что, а это я тебе обещаю!

Я молчал.

— Мой тебе совет: пусть подобные нелепые затеи не рождаются больше в твоей голове. Иначе не долго тебе носить ее на плечах. А сейчас возвращайся в гостиницу, — продолжал Гейер. — Иди в свою комнату. Там твой брат ждет не дождется тебя. Ему необходимо что-то тебе сообщить.

Связь прервалась. Я положил трубку. Единственное, что я знал наверняка, так это то, что над моей жизнью нависла смертельная опасность.

Вернер, бледный и осунувшийся, нервно курил, как всегда, когда сильно волновался. Он сидел на стуле в моем номере.

— Я должен разъяснить тебе наш план, — сказал Вернер. Он вдруг смял и выбросил недокуренную сигарету.