Тайный роман - [40]

– Так и было. – Миранда дружески подмигнула Луизе. – Видите ли, у меня тоже есть свой информатор.

– Мы считаем, что Гастингс не сам додумался до шантажа, – сказала Луиза. – Кто-то другой разработал схему. Кроме того, нам известно имя человека, который работал на Гастингса. Его звали Филипп Грантли. Но проблема в том, что этот тип покончил с собой около двух недель назад.

– Нам очень пригодилась бы информация о других сообщниках Гастингса, – вмешался Столбридж. – Особенно нас интересует красивый молодой блондин лет тридцати. У нас есть веские основания полагать, что этот человек компрометировал юных леди, чьи престарелые родственники затем становились объектами шантажа.

– Ах вот в чем дело! – воскликнула Миранда, глаза которой блестели живейшим интересом. – Я не могу назвать вам имя вашего красавчика прямо сейчас, но с удовольствием наведу справки. Мне нужен денек-другой. Потерпите?

– Конечно! – ответила Луиза. – Мы с мистером Столбриджем будем очень вам благодарны.

– Чепуха! – махнула рукой Миранда. – Вы же знаете, я получаю истинное удовольствие от наших расследований. Своего рода приключение, которое приятно разнообразит мою размеренную жизнь.

– Есть кое-что еще, – подал голос Энтони.

– Да, мистер Столбридж?

– Простите, если вопрос покажется вам слишком личным. Луиза упомянула, что мистер Клемент Корвус ваш давний знакомый?

– Верно, мистер Столбридж. Нашей дружбе уже более двадцати лет.

Энтони достал из кармана конверт и протянул Миранде:

– Могу я просить вас передать ему это письмо при встрече?

Глава 14

Энтони галантно помог Луизе сесть в карету. Это был наемный экипаж, а не его собственная карета. Такая предосторожность обоим показалась нелишней: совершенно ни к чему афишировать, что кто-то из высшего общества навещал бывшую актрису. Столбридж устроился на сиденье, взглянул на сидевшую напротив Луизу и понял, что она буквально разрывается от нетерпения. И еще он с удивлением осознал, что она ему нравится. Не важно, в каком настроении пребывала на данный момент миссис Брайс: улыбалась ли, сердито поправляла очки или сжимала губы, сдерживая множество готовых сорваться с языки вопросов, – она неизменно восхищала его, приводя в движение все мужские фантазии и инстинкты. Удивительно, но эта молодая женщина обладает над ним какой-то таинственной властью; никогда прежде не ощущал он ничего подобного. Они словно связаны незримыми узами, и никуда не деться от этого чувства. В отличие от Столбриджа Луиза была настроена отнюдь не романтически.

– Что было в том конверте? – с напором спросила она.

– Э-э… – Энтони пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к реальности. – Кое-какие бумаги, касающиеся инвестиционной схемы и плана действий консорциума. Вы не забыли о наших деловых людях, наших предпринимателях: Гастингсе, Хэммонде и Уэлсуорте?

– Но я не понимаю, почему вы решили, что эти документы, да и вообще махинации Гастингса будут интересны мистеру Корвусу.

– Потому что он четвертый инвестор данного консорциума. Так написано в тех бумагах.

– О! – Глаза Луизы округлились от изумления.

– Но это отнюдь не самое интересное. Суть интриги состоит в том, что в документах, взятых мной из сейфа, ясно изложен план, из которого видно, что наша троица решила лишить Корвуса значительной доли его законной прибыли. Они собирались скрыть от него кое-какие факты, чтобы он не мог догадаться, что получает гораздо меньшую сумму, чем каждый из них.

– Они решили, что поскольку он не принадлежит к их кругу, не посещает те же светские мероприятия и не состоит в их клубах, то правды ему никогда не узнать, даже случайно. И они со спокойной совестью собираются взять его деньги, чтобы вложить их в дело, получить прибыль, а потом лишить его большей части этой прибыли. Просто ограбить! – Она ударила кулаком по сиденью кареты. – Это так похоже на зазнавшихся господ из высшего общества!

– Не нужно так переживать, Луиза. Корвус ведь тоже не святой, вы не забыли? Он король преступного мира нашего города, и, думаю, не стоит его жалеть. Полагаю, он за свою жизнь обманул и ограбил немало людей… не исключаю, что на его совести есть и более тяжкие грехи.

– Наверное, вы правы. – Луиза устремила невидящий взгляд в окно кареты. – Меня бесит высокомерие Гастингса и ему подобных. Высокомерие, самоуверенность и чувство собственной безнаказанности. Особенно низко то, что они ни в грош не ставят людей из других сословий. Считают их всех своей дичью…

– Вы всегда так остро реагируете на неприглядные поступки, совершаемые представителями высшего общества? – нарочито небрежно поинтересовался Столбридж.

Луиза вздрогнула: пожалуй, она наговорила лишнего, почти позабыв, что не одна в карете. Столбридж уловил в поведении Луизы и это сожаление, и вновь появившуюся настороженность, но молчал, терпеливо ожидая ответа.

– Прошу прошения, – ровным голосом сказала Луиза. – Бывают моменты, когда эмоции одерживают верх. Видите ли, я очень ответственно и с энтузиазмом отношусь к своей журналистской работе.

– Я не возражаю против проявлений страсти, – с улыбкой заметил Энтони.

– Вот как? – пробормотала Луиза.