Тайный клуб психопатов - [6]

У Уилла Бэчмена нет подружки, поскольку братва превыше всего, а бабам доверия нет.

У Уилла Бэчмена наверняка нет ствола – из-за строгих правил касательно оружия в округе Колумбия.

Уилл Бэчмен постит достаточно инфы про свои занятия в универе, чтобы сообразительный человек мог легко составить его учебное расписание. Хэштег #жизньСАЭ фигурирует в его постах достаточно часто, чтобы запросто предсказать, какого рода движуху он и его сотоварищи по студенческому братству собираются замутить на любых предстоящих выходных. Куда они пойдут и с кем, и до какой степени нажрутся.

Уилл Бэчмен слишком много пьет и зависает с людьми, которым до него нет никакого дела.

Уилл Бэчмен уже сделал несколько серьезных ошибок.

Уиллу Бэчмену осталось жить ровно шестьдесят дней.

3

Открыв дверь, Леонард пригласил Хлою Севр в свой кабинет.

– Я доктор Уимен, директор программы, но можете называть меня просто Леонард.

Девушка прошла внутрь, с любопытством оглядывая обстановку.

– Садитесь, где вам будет удобно, – произнес он, указывая на несколько стоящих перед письменным столом разномастных стульев и кресел. Роста она была небольшого – где-то пять футов пять дюймов[17], с чистой кожей, немного бледноватая. Большие голубые глаза. В легинсах и просторной рубахе вроде туники, темно-каштановые волосы стянуты в конский хвостик на затылке. Выглядит моложе своих восемнадцати – или, по крайней мере, в данный момент. Доктор Уимен уже видел и другие ее версии в соцсетях – броский макияж, коротенькие облегающие платья, высокие каблуки. К своим аккаунтам она явно относится с большим разбором – якобы «спонтанные» и «небрежные» фотки слишком уж безупречны, чтобы быть таковыми.

Выбрав просторное кресло, девушка уселась на него, поджав под себя ноги.

– Это нечто вроде обычного психотерапевтического сеанса? – спросила она.

– Более или менее, хотя мы в основном сосредоточимся на вашем диагнозе и попробуем обучить вас методам, которыми с ним можно управиться. Как прошла первая неделя?

– Как в тумане, – ответила Хлоя, поднося руку ко рту и прикусывая ноготь. – Я познакомилась с такой кучей народа, что едва помню, как кого зовут. Впрочем, на все нужные мне лекции я уже записалась.

– Подружились с кем-нибудь?

Девушка кивнула.

– С соседкой по комнате – она просто классная, – и еще с кое-какими ребятами из нашего коридора. Мы ходили танцевать. Вы ведь еще не отправляли какие-то опросники, насколько я понимаю?

– То, что вы имеете в виду, – это не опросники, а мониторинг с оценкой по стандартной шкале. Развернутый ответ не требуется – нам нужно просто знать, как вы себя чувствуете в какой-то конкретный момент.

Хлоя опять кивнула, шаря взглядом по толстым томам на стеллаже у него за спиной.

– А когда я познакомлюсь с остальными?

– Тут у нас не группа в детском саду! – пошутил Уимен.

Она показала на свои часы.

– Вы используете их вместе с университетской полицией[18] или как? Чтобы знать, где мы?

Леонарду пришлось тщательно сформулировать ответ.

– Ну конечно же нет. Хлоя, нет ничего незаконного в том, чтобы иметь подобный диагноз.

Та угрюмо пожала плечами.

– Люди ведут себя так, будто мы какие-то чудовища. Мой психолог в школе, мама…

– Никакое вы не чудовище.

– Тогда почему вы поставили мне более серьезный диагноз, чем тот, что ставили мне в школе? Это ведь хуже?

– Психопатия ничем не «хуже» диссоциального расстройства личности – это разные вещи, – но люди, к сожалению, частенько путают эти понятия. По-моему, вы, равно как и множество других людей, относитесь к той группе, которым вначале ошибочно поставили ДРЛ, в то время как это должна быть психопатия – а я не убежден, что она относится к «расстройству личности» в классическом понимании этого слова. К несчастью, термин «психопат» прочно связан в общественном сознании с преступностью, поскольку один из основоположников изучения этого вопроса – Роберт Хейр – начал свое исследование именно с преступников и в дальнейшем сосредоточился исключительно на них. Мне бы хотелось, чтобы мы пересмотрели этот термин с более конструктивной точки зрения.

– Так что вы не считаете, что я представляю собой какую-то опасность?

Леонард уже привык к тому, что поступающие к нему пациенты чаще всего ошибочно понимают свой диагноз, наверняка насмотревшись чернушных полицейских телесериалов и фильмов ужасов. Большинство из них были диагностированы и направлены к нему врачами, которые просто уже не знали, что с ними делать, но для намеченного многоподходного исследования подходили лишь немногие избранные. Главные критерии: молодость, достаточно высокий уровень интеллекта и желание испытать свои силы.

– Это очень распространенное заблуждение. По моим собственным прикидкам, психопаты составляют где-то два-три процента всего населения Америки – представляете, какой хаос воцарился бы, если б все они были опасны? В этом смысле я сильно отличаюсь от большинства практикующих психиатров – ну, для начала хотя бы тем, что действительно всерьез занимаюсь исследованием этого вопроса, что делают очень немногие, но также и по той причине, что не рассматриваю это как нечто, отличное от прочих физиологически обусловленных расстройств вроде шизофрении.