Тайный голос - [26]

Ей в голову уже приходила мысль, что Тайные Крылья, как и Тайный Голос, обречены рано или поздно исчезнуть. Когда? Наверное, когда малыш научится ходить.

Пока же близнецы едва могли сами сидеть, да и то если положить под спину подушку, а если махали руками, тут же валились набок. Но Кора знала, что через три-четыре месяца их начнут ставить на ножки, учить ходить в ходунках... Как долго малыш сможет этого избегать, пока встревоженные взрослые не отнесут его к врачу? До года? До полутора лет?

В общем, пусть Анджело пользуется своими Тайными Крыльями, пока может. Единственное, о чем Кора жалела, – что его нельзя выпустить полетать на улицу.

11

А тем временем настоятельница «Благоговения» по совету нескольких мам решила организовать Конкурс Красоты. Участвовать в нём, разумеется, будут не ученицы (это было бы Неподобающее Поведение), а их куклы. Уже почти год как игрушки вернулись в витрины городских магазинов, так что у родственников девочек было достаточно времени, чтобы восполнить потери, нанесённые войной.

Синьора Сфорца была уверена, что победит кукла одной из её воспитанниц. Ничего удивительного: все они принадлежали к самым богатым семьям города.

«Показ» запланировали в главном зале на ближайшее воскресенье, сразу после утренней службы. Самая красивая кукла, выбранная жюри из мам и монахинь, будет целый месяц красоваться в вестибюле школы рядом с восковым младенцем Иисусом, чтобы все входящие приветствовали её поклоном. А владелица получит молитвенник с золотым обрезом и обложкой из чистого перламутра.

Поскольку количество кукол не ограничивалось, Кора решила выставить всех своих пятерых «детей» (каждый раз хочется написать «дочерей», но не стоит забывать, что есть малыш Риккардо – тот ещё хулиган, как и все мальчишки, и хотя он всего лишь младенец, да к тому же один против четырёх, слово приходится менять).

Дома Кора решила про Конкурс Красоты не упоминать: она знала, что после «муммификации» её дети пользуются не слишком-то большим уважением, и боялась, что мама или бабушка воспользуются возможностью приобрести новую куклу, чего ей совсем не хотелось.

К счастью, Правила Конкурса предусматривали, что до последнего момента участниц никто не видит – их появление на сцене должно было стать сюрпризом.

– Принесите их в бархатной наволочке от диванной подушки, – предложила матушка Крочифисса.

– Что это у тебя там? – спросила мама воскресным утром, когда они, одетые с иголочки уже собирались выходить (я имею в виду, что все они, включая папу и Джакомо, были одеты с иголочки. А вот близнецов отправили с няней в парк: в церковь их пока не брали, потому что там они всегда начинали плакать.)

– Это секрет.

– Глупости! Дай мне посмотреть.

– Нет. Матушка Крочифисса сказала, что сюрприз.

Узнав, что это не личная инициатива Коры, а просьба учительницы, мама успокоилась и не стала продолжать расспросы.

По дороге они встретили семейство Гиганти, дети которых ходили в обычную школу, но по праздникам посещали церковь «Благоговения».

– Что это у тебя там? – сгорая от любопытства, спросили Паолетта, Чечилия и Донателла.

Кора не ответила, но дала пощупать бархатный чехол. По характерной форме подруги сразу же узнали «муммий», но поняли, что должны молчать, и, тихонько хихикая в предвкушении, направились вслед за Корой к церкви.

12

И вот настал Великий Момент. Публика собралась в зале: взрослые и мальчики – перед сценой, девочки – за ней. С одной стороны занавеса слышался гул разговоров и шум передвигаемых стульев, с другой монахини и три пятиклассницы вынимали из бархатных наволочек кукол-конкурсанток и расставляли их по полкам шкафа.

Когда пятиклассница достала «муммий» Коры, монахини и девочки расхохотались.

– Мы ведь не станем их выставлять, правда, матушка? – нахмурилась Лилиана Курра.

– Почему бы и нет? Пусть жюри решает, – ответила матушка Репарата, которая только что вернулась из миссии в Африке, где видела и куда более потрёпанных кукол. Она приняла для участия в конкурсе даже любимую игрушку Серенеллы, хотя это была вовсе не кукла, а жёлтый кролик, хромой и плешивый. Когда мама Серенеллы нашла его на чердаке, бедняга уже потерял половину своей набивки (отрубей и опилок, которыми до войны обычно наполняли мягкие игрушки) и потому получил имя Похуделкин. Даже уши его уже не стояли торчком, а безвольно свисали на нос.

Теперь его хозяйка владела двумя новыми красивыми куклами (нисколько не «муммифицированными»), но на конкурсе хотела представить своего любимца.

Наконец занавес открылся, и аплодисменты возвестили о начале показа. Жюри под председательством самой матушки-настоятельницы поднялось на сцену и принялось изучать конкурсанток. Они по очереди брали их в руки и показывали собравшимся.

Здесь были совершенно невероятные куклы в красивых платьях, руки и ноги у них двигались, а волосы казались совершенно настоящими. У некоторых в живот была встроена пластинка, и, если куклу качали, она сдавленным голосом говорила «мама».

Завидев красивую куклу, синьора Сфорца радостно хлопала – она была уверена, что та принадлежит одной из её учениц. А когда настоятельница взяла в руки Муммию, которую Кора нарядила в плиссированную юбку и жёлтый свитер, синьора Сфорца даже скривилась от отвращения.