Тайный агент Господа - [53]

— Ремедиос.

— Ну конечно, как я мог перепутать! Теперь припоминаю, у Ангустиас нет детей. К сожалению, кардинал отсутствует.

— А когда я могла бы с ним поговорить?

Пауза. Когда священник снова заговорил, в его тоне засквозили подозрительные нотки. Андреа живо представила, как собеседник на другом конце линии стискивает в руках трубку и крутит указательным пальцем шнур.

— А по какому вопросу?

— Видите ли, я уже несколько лет живу в Риме, и он обещал навестить меня, когда приедет.

Настороженности в голосе секретаря прибавилось. Он говорил медленно, подбирая слова, точно боялся ошибиться:

— Он направился в Кордобу, чтобы уладить кое-какие проблемы в диоцезе. Он не сможет принять участие в конклаве.

— Но на коммутаторе мне определенно сказали, что кардинал улетел в Рим.

Отец Серафим ответил слишком поспешно — и явно покривил душой:

— Ох, что вы! Девушка на коммутаторе у нас новенькая, она еще плохо разбирается в делах архиепископства. Прошу извинить меня…

— Я извиняю вас. Вы передадите дяде, что я звонила?

— Разумеется. Вы не продиктуете свой номер телефона, Асунсьон? Я занесу его в ежедневник кардинала. На случай, если нам понадобится с вами срочно связаться или…

— О, у дяди есть мой номер. Простите, мне звонит муж, всего доброго!

Андреа распрощалась с секретарем, прервав его на полуслове. Теперь она знала почти наверняка: произошло что-то серьезное. Но необходимо исключить это коварное «почти». К счастью, в гостинице есть Интернет. Через шесть минут она нашла телефоны трех крупнейших авиакомпаний Аргентины. Ей повезло с первого захода.

— «Аргентинские авиалинии».

Андреа исковеркала свое кастильское произношение, довольно сносно изобразив аргентинский говор. Получилось неплохо. По-итальянски она изъяснялась намного хуже.

— Здравствуйте. Я звоню из архиепископства. С кем имею удовольствие беседовать?

— Я Верона.

— Верона, меня зовут Асунсьон. Я звоню, чтобы подтвердить обратный вылет кардинала Робайры в Буэнос-Айрес.

— На какую дату?

— Он возвращается девятнадцатого числа будущего месяца.

— Полное имя?

— Эмилио Робайра.

— Подождите, пожалуйста, мы проверим.

Андреа нервно прикусила кончик шариковой ручки, которую держала в руках, придирчиво осмотрела свою прическу в зеркале и, откинувшись, растянулась на кровати, нетерпеливо пошевелив пальцами ног.

— Алло? Вы слушаете? По информации моих коллег, вы оплатили билет с открытой датой только в одну сторону. Кардинал им уже воспользовался, так что вы имеете право приобрести обратный билет со скидкой в десять процентов в рамках акции, которая проводится у нас в апреле. Вы готовы продиктовать номер карточки постоянного пассажира?

— Минутку, я поищу.

Андреа повесила трубку, сдерживая смешок. Веселье вскоре переросло в эйфорическое чувство ликования. Кардинал Робайра поднялся на борт самолета, вылетающего в Рим. И словно испарился! Может, он все-таки решил остановиться в другом месте? Но тогда почему лгали служащие пансиона и в резиденции кардинала?

— Или я сошла с ума, или тут наклевывается хороший материал. Жареный материал, — сообщила она своему отражению в зеркале.

До избрания того, кто следующим займет престол Святого Петра, оставались считанные дни. А главный кандидат церкви обездоленных, духовный вождь третьего мира, человек, дерзко заигрывавший с «теологией освобождения»[63], бесследно исчез…

Дом Святой Марфы Пьяцца Санта-Марта, 1

Четверг, 7 апреля 2005 г., 16.14

Стоя у парадного входа в пансион и праздно глазея по сторонам, Паола дивилась обилию машин, дожидавшихся своей очереди на автозаправочной станции напротив. Данте пояснил, что цены здесь на тридцать процентов ниже, чем в Италии, поскольку в Ватикане не взимаются налоги. Требовался специальный талон, дававший право заправляться на одной из семи бензоколонок города, и тем не менее у каждой вытягивались бесконечные хвосты. Детективы смиренно топтались за дверью, пока швейцарские гвардейцы, охранявшие Дом Святой Марфы, докладывали кому-то, находившемуся внутри здания, о приходе трех человек. Паоле хватило этих нескольких минут, чтобы обдумать утренние события. Меньше двух часов назад в управлении ОИНП (как только удалось избавиться от Бои) Паола отвела Данте в сторонку:

— Суперинтендант, я хотела бы перемолвиться с вами.

Данте, избегая смотреть Паоле в глаза, все же последовал за криминологом в ее кабинет.

— Я догадываюсь, что вы собираетесь сказать, Диканти. Согласен, в данном деле мы заодно, идет?

— Это я уже сообразила. Также я обратила внимание, что вы, равно как и Бои, обращаетесь ко мне ispettora, а не dottora. Потому что ispettora по рангу ниже, чем суперинтендант. Меня совершенно не заботит ваш комплекс неполноценности, но лишь до тех пор, пока ваши амбиции не вступают в противоречие с моими интересами. Как, например, ваш последний фокус с фотографиями.

— Я всего лишь вас проинформировал. Ничего личного.

— Вам требовалось слить мне весь компромат на Фаулера? Что ж, вы это сделали. Моя позиция вам ясна, или ее необходимо обозначить более конкретно?

— Куда уж конкретнее, ispettora, — ответил он с виноватой усмешкой, потирая рукой щеку. — У меня чуть пломбы не выскочили. Удивляюсь, как вы не сломали себе руку.