Тайные знания догонов об истоках человечества - [26]

Связь между черными дырами и элементарными частицами… похожа на то, с чем мы сталкиваемся в повседневной жизни, — на фазовый переход. О простом примере фазового перехода мы уже упоминали: вода может существовать в твердом виде (лед), жидком и газообразном (пар). Это фазы воды, и изменение ее состояния называется фазовым переходом… Человек, никогда не видевший жидкой воды или твердого льда, вряд ли сразу же разберется, что они являются двумя фазами одного и того же вещества; так и физики не понимали [до теории струн], что черные дыры, которые мы изучали, и элементарные частицы являются двумя фазами одной и той же струнной материи.

Таким образом, космогония догонов описывает истинную начальную структуру материи. Более того, делает она это в контексте исследования структуры вещества. Согласно одному из основополагающих принципов науки — бритве Оккама, при нескольких равных и непротиворечивых определениях следует считать верным наиболее простое. Поэтому, как ни трудно себе представить, наиболее простой ответ здесь таков: мифы догонов действительно описывают компоненты материи. Если учесть тесные, последовательные связи между догонскими описаниями, символами и рисунками и научными теориями, то любые иные варианты, предполагающие элементарное совпадение, окажутся надуманными.

ГЛАВА VII ДОГОНЫ И ДРЕВНИЙ ЕГИПЕТ

Многочисленные заметные связи между религиозными символами и образом жизни догонов и египтян ведут к естественному выводу, что современное догоцское общество может являться уцелевшим остатком древнеегипетской культуры. Прежде мы уже отмечали некоторые сходные черты этих культур. Однако, если догонские мифы действительно являются дошедшими до наших дней следами столь древней традиции, мы должны сравнить религиозные и мифологические символы догонов и египтян. Вероятно, целесообразно будет рассмотреть египетское наследие в той же последовательности, что и мифы догонов.

Внешний сюжет египетских мифов начинается с бога Амона, чье имя, характеристики и действия напоминают догонского бога Амму. Однако, в отличие от догонов, египтяне наделяют большим количеством альтернативных имен любого бога или богиню. Не раз, как в случае с Ра, современные ученые принимали эти имена за отражения различных проявлений бога. За десять веков египетской истории у бога Амона было много имен, в том числе и Атум — так во времена династий звали главу египетского пантеона, унаследовавшего атрибуты и изображение Амона. Некоторые имена принимают форму омонимов, анаграмм, укороченных или расширенных версий имени Амона. Годфри Хиггинс — писатель и еврейский ученый XIX века, который вряд ли что-то знал о догонской религии, — в своей книге 1833 года «Анакалипсис» замечает, что если буквы в еврейском слове отип (приблизительном омониме имени «Амон») расположить задом наперед, то получится слово пито. Возможно, самое раннее воплощение Амона, появившееся еще до возникновения египетской письменности, — это бог Мин, чье изображение схоже с метеоритом, напоминающим резной камень догонов, символ яйца Аммы. Еще одним олицетворением этого божества является менее известный египетский бог Немму, чье имя фонетически близко именам догонского Номмо и шумерской матери-богини Намму. Другой, более известный аналог Амона и Мина — египетский бог Мену — еще одна узнаваемая анаграмма Немму, а также имя важного божества в Древней Индии. Мену в этом исследовании важен еще и потому, что его иероглифическое имя состоит из знаков, представляющих ключевые символы догонской космогонии: воду, спираль, глиняный горшок, солнце и дощечку для рисования:

Склонность египтян использовать созвучные слова для объединения значений религиозных концепций объясняется в книге Сержа Сонерона «Жрецы Древнего Египта».

Египтяне никогда не считали свой язык (как и иероглифы) социальным инструментом; для них он всегда оставался эхом жизненной энергии, породившей Вселенную, космической силой. Таким образом, изучение языка позволяло им «объяснять» космос.

Средством этих объяснений служила игра слов.

С того момента, когда человек понимает, что слова связаны с сутью обозначаемых ими живых существ или предметов, сходство между ними больше не кажется неожиданным; они выражают естественные отношения, тонкую связь, которую могли объяснить жрецы…

Эта практика кажется детской, несерьезной. Однако мы поймем ее логику, если разберемся в значении, которое египтяне придавали произношению слов. Любое сходство в произношении двух слов понималось как прямая связь между тем, что они обозначают. Это стало общей практикой, а среди жрецов служило основным способом объяснения имен собственных и определения природы божеств. Так было в случае с Амоном — великим покровителем Фив.

Мы не знаем, что означало его имя, но звучало оно идентично другому слову, означавшему «сокрытое», и писцы обыгрывали это сходство, определяя Амона как великого бога, скрывающего свой реальный вид от людей…

Некоторые исследователи, например Джеймс П. Аллен в своем «Введении в язык и культуру иероглифов», интерпретируют египетскую игру слов как любовь к каламбурам и предполагают, что жрецы специально использовали ее для того, чтобы замаскировать сокровенные тайны религии. В «Мистерии Сириуса» Роберта Темпла приводятся примеры того, что он считал египетскими каламбурами, и перечисляются некоторые сложности, которые они представляют для переводчиков и исследователей.