Тайные пружины - [4]

Похожие примеры в мире есть. Если вы скажете, допустим, австрийцу, что он немец, он воспримет это как оскорбление. Если вы скажете немцу, что австрийцы — немцы, он подумает, что вы неграмотный человек. При этом и австрийцы, и немцы говорят на одном языке. Это один из самых ярких примеров, когда люди, принадлежавшие к одному народу или, вернее, к одной культуре, совершенно естественно, спокойно придерживаются мнения, что они — два отдельных народа. Даже гордятся этим. Попытка объединить их закончилась трагически для обоих народов. С тех пор никто к этому не возвращался, даже теоретически. Я думаю, молдаване тоже могут пойти по такому пути. Хорошо это для них или нет — их дело, решать жителям Молдовы.

Мне кажется, что решение проблем Молдовы при условии, что молдаване считают себя отдельным, самостоятельным народом, нужно начинать с ответа на главный вопрос — что такое Молдова? Это страна или это просто географическое понятие? Понятно, что Молдова включает в себя территории, на которых живут и молдаване, и другие народы: русские, украинцы, евреи (сколько их осталось!), гагаузы и прочие. Тут встает вопрос: «Как, на какой базе вы создаете единое государство, граждане которого — все те, которые живут на территориях, которые раньше называлась Молдавией?»

Этот вопрос решаем. Есть достаточное количество многонациональных стран, таких как Молдова, где живут несколько народов. Живут нормально, спокойно, без языковых и культурных проблем. Есть, например, такая маленькая, но очень развитая страна — Финляндия. Вспомните, так 100 лет назад Финляндия была одним из самых запущенных, безграмотных, самых бедных районов Европы. В России финнов называли, если кто знает русскую литературу, чухонцами. Сегодня это одна из самых развитых стран Европы. Так что бедность страны или ее слабое развитие имеет не генетические причины, это, скорее, историческая, культурная проблема. Она решаема: если финны смогли, то и любой народ сможет. В Финляндии, например, живет много шведов, чуть меньше 10 процентов от всего населения страны. Таким образом, шведы составляют там национальное меньшинство. Между финнами и шведами никогда не было любви. Когда-то Финляндия была провинцией Швеции, пока не перешла под власть России. Россия дала ей парламент, разрешила пользоваться финским языком, т. е. Россия возродила национальное самосознание финнов. За что, кстати, они благодарны России до сегодняшнего дня, несмотря на Финскую войну. У человека, который создал и отстоял Финляндию — у маршала финской армии Маннергейма, — до конца жизни на столе стоял портрет русского императора, которому он присягал. Хоть Маннергейм успешно воевал против Советского Союза, он никогда не забывал, что Россия дала ему и его стране. И кстати, он не был финном, он как раз был шведом по национальности. Так вот в этой Финляндии, в которой никогда не было любви к шведам, два официальных государственных языка — шведский и финский. И существует закон — никто не может быть принят на государственную службу, если он не знает в дополнение к финскому еще и шведский язык. Чтобы каждый швед мог обратиться на своем родном языке к любому государственному служащему. Это яркий пример, как можно цивилизованно решать национальные проблемы даже после многих лет исторической вражды.

То есть если Молдова считает, что она как государство включает в себя всех жителей независимо от их национального происхождения, то на этой базе можно и нужно возрождать страну. Просто нужно договориться и решить, что объединяет граждан страны. На этом и строить политику государства, а не на том, что их разъединяет.

Глава 4 Итоги непродуманной политики США

США всегда были неравнодушны к проблемам Ближнего Востока. И раньше пытались вмешиваться, и сейчас вмешиваются активно. Результат — все мы, кто живет на Ближнем Востоке, до сих пор не можем оправиться от их вмешательства. Думаю, еще много лет не оправимся. Сейчас во всем мире говорят про ИГИЛ[1], про угрозу, которую представляет Европе и другим странам это террористическое объединение. Могу сказать прямо: создание ИГИЛ на совести Соединенных Штатов. Это, как и многое другое, они сделали, просто не понимая, что делают. То есть я не утверждаю, что они не виноваты, не будем сейчас разбираться — кто виноват, я говорю о другом — вот к чему приводят их неразумные действия.

Давайте с самого начала определимся, в чем проблема с ИГИЛ? Проблема в том, что они убивают людей, или проблема в том, как они убивают? Если попробовать ответить на этот вопрос, многое становится понятным. Что игиловцы убивают? Американцы убили больше — только во Вьетнаме погибло 2 миллиона человек. Каким способом игиловцы убивают? А какая разница: человека сжигают напалмом или его сжигают бензином?

Итак, мир сегодня пожинает то, что посеял. Американская политика давно показала, что убивать людей, даже сжигать живьем целые деревни, включая женщин и детей, — это легитимно как достижение политических целей. Если самая демократическая страна мира ради своих политических интересов может пойти на массовые убийства, на то, чтобы сжигать женщин и детей, почему бы другой организации не заняться этим для достижения своих политических и религиозных целей? Кстати, тем, кто возмущался, что в ИГИЛ отрезали головы, стоило бы вспомнить, сколько голов, например, отрубили в прошлом году в Саудовской Аравии? 80! А сколько рук отрубили?.. Такие распространенные виды казни, принятые союзниками Соединенных Штатов. Это почему-то считается нормальным. Кстати, одна из самых демократичных стран Европы только недавно прекратила пользоваться гильотиной, которой пользовалась почти 200 лет с начала Великой французской революции. И в XX веке французы рубили головы. Разница лишь в том, что делали это более элегантно, они многие вещи делают более элегантно. Игиловцы проводят свои казни более громко, но принцип остается тот же самый.