Тайны жизненной энергии - [40]

В один из дней префект Киото пришел к известному учителю дзэн Кэйху. Через слугу он передал карточку, на которой значилось: «Китагаки, префект Киото». Кэйху взглянул на карточку и сказал: «У меня нет дел к префекту. Пусть убирается».

Слуга вернулся и повторил слова Кэйху.

— Я ошибся, — сказал Китагаки и вычеркнул слова «префект Киото». — Отнеси это учителю еще раз».

На этот раз Кэйху воскликнул: «Китагаки? Я очень рад! Я давно хочу видеть этого парня!»

Известного поэта и каллиграфа Рекана (1758–1831) считали иногда безобидными сумасшедшим, не понимая, что он вел себя естественно и был наивен, как ребенок. Жил он в полуразвалившейся хижине в лесу, иногда занимался медитацией, иногда бродил без цели и писал стихи, где естественно выражал наиболее человеческие переживания: радость, печаль, одиночество, жалость.

Как-то в его отсутствие вор забрался в его хижину, но ничего не нашел и уходил с пустыми руками. Как раз подошел Рекан и сказал: «Бедняга, ты, верно, пришел издалека. Это подарок от меня». Вор был так циничен, что принял убогую одежду и ушел. Рекан, сидя обнаженным, смотрел на луну и думал: «Бедный человек! Жаль, что я не могу предложить ему эту луну!»

Музей Рекана находится в его родной деревне Идзу-модзаки, в префектуре Ниигата. Там хранится много свитков с его удивительной каллиграфией, которой восхищаются японцы, называя ее «детской».

СТАНОВЛЕНИЕ ТРАДИЦИИ ДЗЭН

Истинного расцвета дзэн достиг в эпоху династии Тан, это время даже имеет название «Эпоха деятельного дзэн». Первая, чисто дзэн-буддийская община была создана неким Во-Чаном (720–814 гг.). Девиз общины: «День без работы — день без еды». С тех пор дзэн-буд-дийские монастыри стали придавать особое значение каждодневному труду, и по возможности добиваться самообеспечения общины.

Не мешает отметить, что эти монастыри не совсем соответствуют распространенным представлениям о монашеской жизни. Это скорее воспитательные школы, их можно было покинуть в любой момент, и никто никого не собирался удерживать. Все школы дзэн пренебрежительно относились к книжной мудрости, правда сейчас такие крайности уже позади, и дзэнские библиотеки очень богаты. Как мы уже отмечали, дзэн скептически относится к обычной буддийской медитации. По преданию, один из патриархов дзэна Хуэй-Жень (УШ в.) как-то спросил своего будущего преемника Ма-Цзы:

— Светлейший, какую цель вы преследуете, сидя в медитации?

— Цель, — отвечал Ма-Цзы, — в том, чтобы стать Буддой.

Тогда Хуэй-Жень подобрал черепицу и стал тереть ее о камень.

— Что вы делаете, учитель? — спросил Ма-Цзы.

— Я полирую черепицу, чтобы она стала зеркалом.

— Как можно, полируя черепицу, сделать ее зеркалом?

— А как можно, сидя в медитации, стать Буддой?

Ма-Цзы был первым из учителей дзэн, который прославился своим «странным характером». Он ступал, как бык, и смотрел тигром. Когда один монах спро сил его: «Как вы. достигаете гармонии с дао?», он ответил: «Я уже потерял гармонию с дао!». В ответ на все вопросы о сущности буддизма он первый стал вместо ответа ударять спрашивающего или отвечать возгласом «Хо!»

На вопрос об истине дзэнская мудрость отвечает, как правило, совершенно неожиданной ассоциацией:

— Что такое Будда?

— Кусок глины.

— Что такое дзэн?

— Ветка цветущей дикой сливы.

Приверженцы дзэн считают, что ассоциация быстрее, чем рассуждение, ведет человека к истине. Истина — созерцание, она не в словах и книгах, а по ту сторону слов. Ее нельзя выучить, но можно пережить. Мудрец подобен пустому дуплу. Он не хранит никакого знания. Он живет в мире действий и нужд, но придерживается области недеяния. Он остается среди называемого, но живет в открытой стране, превосходящей слова. Он молчалив и одинок, пуст и открыт, ибо его положение в бытии не может быть передано словами.

Дзэн не придерживается системы и передается в коротких притчах: '

«Прежде, чем человек изучил дзэн, горы были для него горами и реки реками, Потом, когда он узрел истину дзэн, горы стали не горы и реки не реки,

Но когда он действительно достиг обители покоя, Горы снова стали горами и реки реками».

Первая ступень — это омраченное сознание, наивный реализм: все, чего можно коснуться, реально. Отсюда реален распад целого на множество предметов. Вторая ступень — обратное — воссоединение Целого. Но и это еще не есть истинное знание.

Нужно научиться чувствовать Бесконечность в каждом цветке.

«Старая сосна проповедует мудрость,

И дикая птица выкрикивает истину».

В 845 г. дзэн-буддизм претерпел яростное гонение со стороны даосского императора У-Цзана. Разрушались храмы и монастыри, земли конфисковывались, а монахов в принудительном порядке возвращали к мирской жизни. Но однажды, отведав пилюли бессмертия, император скончался. Дзэн пережил гонения легче, чем другие школы, а затем вступил в длительный период процветания. Сотни монахов пополняли братию дзэнских школ, число их так возросло, что возникла серьезная проблема сохранения духа учения, так как массовость почти неминуемо ведет и к снижению качества, превращаясь из чисто духовного учения в стабильный общественный институт.

Возникла необходимость в систематизации его методов и в создании средств, обеспечивающих воздействие учителя на большие массы учеников. В этих условиях первоочередной задачей стала проблема дисциплины. Постепенно возникла система мер, обеспечивающая суровую, палочную дисциплину. Но дзэн справился с этой задачей на редкость удачно. «Дзэнский человеческий тип»— прекрасен. Это человек, уверенный в себе, с чувством юмора, деятельный без суетливости, опрятный и аккуратный. Твердый, как сталь, но с тонким эстетическим вкусом, поражающий своей жизнестойкостью, как уже упоминаемая нами выше кукла дарума, то есть попросту ванька-встанька. В нем нет жестокости, но и на лопатки его не уложишь.