Тайны йога-центра - [6]

Опрос прислуги — слуги-чокидара, его только что приехавшей и насмерть перепуганной супруги — кухарки, садовника, сохранившего, как ни странно, абсолютное спокойствие и сразу после отъезда комиссара занявшегося своими обычными делами, — начался сумбурно, и надежды получить от них сколько-нибудь полезную и полную информацию о прошедшей ночи, о Бенджамине Смите и его брате Вилли Смите, который должен был вернуться в столицу вечером этого дня, было мало.

Слуга-чокидар невнятно бормотал, постоянно вытирая платком пот со лба и затылка, о том, что этой ночью необычно быстро заснул, даже забыв выключить телевизор, и спал на удивление крепким сном. Его жена все время повторяла, что вернулась только час назад от своей сестры, поэтому ничего не знает. Садовник вообще молчал и как-то таинственно и совершенно не к месту улыбался.

Почти за час Виджею удалось выяснить только то, что покойный был холост и вот уже третий год жил здесь вместе со своим братом — банкиром Вилли Смитом, часто ездил по стране, обычно в мае — июне, то есть в самый жаркий период, временно уезжал, до сентября — октября, или в горы, или за границу, в Лондон, а затем вновь поселялся в этом особняке. По профессии он был то ли историк, то ли биолог, знал местные языки, был добрым, общительным и, как все утверждали, счастливым человеком. И вот так уходить из жизни у Бенджамина Смита не было никаких видимых причин.

Особых друзей у него не было, хотя знакомых было много, и они часто к нему приезжали. Иногда, в том числе и неделю назад, в доме у братьев Смит собирался свой круг, обычно одни и те же люди, человек восемь — десять, большинство — иностранцы, работающие или постоянно живущие в столице: предприниматели, дипломаты, представители различных международных организаций, а также несколько местных состоятельных и известных в стране людей. В их число входил, это слуги подчеркивали с особенным уважением, сам Джай-баба — «живой бог».

Имя Джай-бабы стало приобретать известность не только творимыми им и широко рекламируемыми в листовках и буклетах йога-центра чудесами — исцелением безнадежно больных, материализацией «из ничего» различных предметов — чаще всего драгоценностей, точным предсказанием будущего, но еще и тем, что в последнее время он сумел войти в доверие к самому президенту и начал его консультировать по вопросам астрологии. Говорили даже, что президент уже не принимает никаких решений, не посоветовавшись с Джай-бабой. Вот и сейчас утверждали, что неожиданное объявление им внеочередных президентских выборов за год до истечения своих полномочий — результат настойчивой подсказки директора йога-центра.

Закончив опрос прислуги, инспектор приступил к осмотру дома. Поднявшись вслед за слугой-чокидаром на второй этаж, он прошел в комнату, где размещался кабинет Бенджамина Смита, и сразу почувствовал, что здесь что-то совсем недавно искали. Дело было не только в том, что большой старинный письменный стол был беспорядочно завален всякими бумагами, но и в том, инспектор опытным взглядом это сразу заметил, что были вскрыты дверцы секретера.

— Кроме хозяина, кто-нибудь сегодня ночью был в доме? — Инспектор строго посмотрел на слугу, который под его взглядом сразу весь как-то разом сжался и часто-часто заморгал.

— Нет, сааб, — дрожащим, неуверенным голосом ответил слуга, потупив голову.

— Так ты же сказал, что рано заснул и ничего поэтому не слышал.

— Да, не знаю, что со мной такое приключилось, обычно ложусь поздно, уже когда все передачи по телевизору кончатся, ночью часто просыпаюсь. Вчера же было воскресенье, значит, этот проклятый самолет опять над самым домом пролетал, а я и его не слышал.

— Так ты что, выпил вчера?

— Нет, что вы, сааб, я вообще спиртного не пью. А вчера вот лишь воды шипучей выпил — очень вкусная вода и бутылка красивая. Потом включил телевизор — там полицейский боевик идет по вечерам, а далее ничего не помню — заснул как убитый. Только вот утром меня Аджит-садовник с трудом растолкал.

— И поэтому ты даже калитку забыл закрыть, — сказал инспектор и понял, что этим вконец доконал слугу-чокидара. — Ну ладно, а что это за воду ты пил вчера вечером, принеси-ка мне, — уже не так сердито обратился он снова к слуге.

Тот, почувствовав перемену к лучшему, быстро повернулся и исчез за дверью кабинета.

Инспектор прошел тем временем к высокому, под самый потолок, книжному шкафу, занявшему всю левую стену кабинета, и, увидев на полу около него несколько книг, толстых, в старинных тисненых кожаных переплетах, лежащих вразброс, поднял одну из них, не спеша перелистал. Это был старинный трактат, посвященный индуистскому богу Шиве — супругу богини Кали. Виджей закрыл книгу, осторожно положил ее на свободное место на книжной полке, нагнулся за другим томом и здесь заметил, что на толстом ворсистом ковре что-то блеснуло. Инспектор чуть потянулся вперед и увидел, что это была золотая запонка, вернее, ее половина с разорванной соединительной цепочкой. На круглой блестящей золотой поверхности был искусно выгравирован старинный парусник — под ним два кривых скрещенных клинка, а в месте их перекрещения аккуратно вделан небольшой бриллиант.