Тайны японского двора - [49]
— Нет, мы покорнейше просили бы не отказать нам в этой услуге, — возразил один из офицеров, — и мы заранее соглашаемся на те условия, которые вы нам поставите.
Капитан лукаво улыбнулся.
— Возьму с вас по шести фунтов, — улыбаясь, сказал он. — Это недорого?
— Нисколько, — воскликнули посетители.
— В таком случае, не опоздайте и с вещами приезжайте сегодня же с вечера, так как с зарей выхожу в море.
Капитан и посетители ударили по рукам и тем же путем вернулись к трапу.
Вскоре в рубку вошел вахтенный, доложивший капитану, что посетители благополучно отбыли.
— Это три пассажира до Порт-Саида. Поместите их где-нибудь под навесом.
— Есть! — ответил вахтенный.
Увидя, что вахтенный не уходит, капитан вопросительно взглянул на него.
— В чем дело, Вилли? — спросил капитан удивленно.
— Господин капитан, я считаю своим долгом обратить ваше внимание на этих японцев. Я их видел в форме японских офицеров в приморском чайном доме, где они расспрашивали одного из здешних лоцманов о Порт-Саиде.
— Что же из этого следует?
— Должно быть, они очень богаты, — заметил вахтенный, — так как гейшам платили английским золотом, а лоцману дали фунт стерлингов.
— Тем лучше для нас, пусть они нам платят за продовольствие таким же золотом; нам оно пригодится, — смеясь, добавил капитан.
Вахтенный замялся.
— Господин капитан, эти пассажиры едут с какой-нибудь военной целью, о чем в Порт-Саиде придется предупредить наши военные суда. Не пробираются ли они в Гибралтар или в другие английские укрепления?
— На здоровье. Взять их на борт нам все таки выгодно, — сказал капитан и вместе с вахтенным вышел, направляясь к лебедкам.
Судовая команда энергично работала, готовясь к путешествию.
Крики команды сменялись грузными ударами падающих в трюм ящиков и тюков.
XXXI. Нападение
На всем протяжении набережной Орсе в шесть часов утра царила тишина.
Аристократические отели этой роскошной набережной не проявляли в столь раннее время дня никаких признаков жизни.
Лишь изредка по панели виднелись рабочие, пробираясь на фабрики и заводы. Не слышно было ни шума колес, ни громкого говора, ни хлопанья бичей.
Но вот из-за угла показались четыре человека маленького роста в рабочих блузах. Они остановились у дома № 31, принадлежащего барону Муррею.
Блузники о чем-то совещались.
К ним подошли еще двое в таких же блузах.
Поговорив некоторое время, двое вошли в подворотье № 31, двое других спрятались за решеткой строящегося № 83 и, наконец, двое остальных по одиночке стали ходить по набережной взад и вперед.
Издалека донесся стук копыт.
Подъезжал экипаж на резиновых шинах.
В это же время с противоположной стороны навстречу карете показался английский доккарт.
Момент и… и доккарт преградил карете дорогу.
— Ошалел, что ли? — крикнул кучер кареты. — Дорогу! Saligot!
Из кареты выскочил барон.
— Что это за безобразие? Не умеете править, — крикнул он господину в синих очках, сидевшему на доккарте.
В мгновение ока выбежавшие с разных сторон шесть человек в блузах набросились на барона и сбили его с ног.
При виде этой картины Хризанта упала в обморок.
Двое рабочих вскочили к ней в карету и приказали кучеру повернуть.
— Вы в наших руках, — сказали по-японски мнимые рабочие принцессе.
Два дула шестиствольных браунингов смотрели на Хризанту из рук шпионов.
Она хотела вскрикнуть, но один из шпионов заткнул ей рот шелковым платком, а другой моментально связал ей руки.
Карета с опущенными занавесками мчалась с неимоверной быстротой.
Принцесса лишилась чувств.
XXXII. На авеню Марсо
Авеню Марсо неожиданно огласилась шумом подъезжавших к посольству экипажей.
Подъехала карета, из которой бережно вынесли принцессу, находившуюся в полузабытье.
За каретой подъехал доккарт.
Пленницу внесли в кабинет посла.
— Доложите сейчас послу, что привезли принцессу, — промолвил брюнет, соскочивший с доккарта и поспешно вошедший в кабинет вслед за шпионами, несшими принцессу.
Посол в первый момент не мог сообразить, что ему говорил камердинер.
— Кого привезли… зачем, когда? — спросил он с удивлением.
— Ее высочество принцессу Коматсу, — почти крикнул камердинер.
Посол вскочил и сел в кровати, глядя бессмысленными, мутными, сонными глазами.
В комнате царил полумрак.
Камердинер подошел к окну и одним движением руки приподнял обе шторы.
Тут только, под влиянием яркого света наступившего дня, посол пришел в себя.
— Ее привезли? Молодцы! — говорил он. — Скорее одеваться.
— Но принцесса в обмороке, у нее заткнут рот. Ваш Ямато, кажется, уже перестарался, — пробрюзжал старик-камердинер, угрюмо и вопросительно глядя на своего господина. — Не позвать ли доктора?
— Подождите, я сейчас встану.
Камердинер принялся помогать послу одеваться.
Никогда еще посол так не торопился, как теперь.
Одевшись, он побежал в кабинет.
Хризанта лежала все в той же позе на диване. Веки ее с чудными, длинными ресницами слегка вздрагивали и эта дрожь каждый раз передавалась всему телу.
Правая рука принцессы беспомощно повисла. Грудь слегка была обнажена, так как в порыве борьбы в карете крючки лифа расстегнулись.
Можно было заметить трепетное биение молодого сердца.
— Дайте сюда нашатыря, — сказал посол, обращаясь к камердинеру.
Граф Амори — псевдоним Ипполита Павловича Рапгофа(1860–1918). В конце XIX века Рапгоф получил известность как музыкальный критик и педагог, он являлся профессором психологии педагогических курсов при петербургском Фребелевском обществе, был избран членом Академии изящных искусств в Риме. Однако продолжать столь удачно начавшуюся карьеру на ниве искусства Рапгоф не стал. С 1904 года он резко переключился на написание авантюрно-приключенческих романов, первым и лучшим из которых стал роман «Тайны Японского Двора».
Популярнейший дореволюционный литератор и музыкальный деятель граф Амори (И. П. Рапгоф) был одним из главных создателей мифов, окружавших знаменитую Соньку Золотую Ручку. К его роману «Сонька Золотая Ручка» приложены очерки и воспоминания о преступнице А. Чехова, В. Дорошевича, отца Д. Хармса И. Ювачева и выдающегося одесского сыщика В. фон Ланге, а также послесловие составителя.
Лето. Кембридж. Друзья. Тусовки. Казалось бы, очередное, ничем не примечательное лето для Элизабет Джонсон, но даже одно новое знакомство способно перевернуть твою жизнь с ног на голову. И кто знает, кем может оказаться человек, с которым ты сталкиваешься в коридоре университета каждый день, и к чему порой приводит любопытство… Содержит нецензурную брань.
Валентина Олесова, молодая женщина тридцати с небольшим лет, свободная, юрист по образованию, заглянув утром в почтовый ящик, обнаружила письмо, из которого узнала о существовании родной тетки, сестре отца, о которой в семье никогда не упоминали. Мария, так зовут вновь обретенную родственницу, проживает в Праге. Она недавно овдовела и решила вернуться на родину. Но для этого ей нужно было вступить в права наследства после смерти мужа и продать клинику, которой владел ее покойный муж. Однако Мария погибает под колесами автомобиля, а клиника переходит к заместителю ее мужа по завещанию, которое якобы составил муж перед смертью.
Продолжение первой части захватывающего рассказа. В этой книге вы узнаете как дальше повернется жизнь героев.
В детективе «Случайная жертва» сыщик-любитель Тимофей Савельевич снова берётся за расследование безнадёжного дела. Совершено двойное убийство, жертвами которого стали известный правозащитник и скромная девушка. За их убийство уже осуждён человек, но внезапно появляются новые доказательства, ставящие под сомнение вынесенный приговор. Подозреваемых слишком много и шанс найти виновного минимален. Но большой опыт и нестандартный подход к решению задач должны помочь Тимофею Савельевичу вычислить настоящего убийцу.
В каждом из нас кроется страх того, чего боятся нет абсолютно никакого смысла. И всякий, у кого есть подобная причина для беспокойств, пытается её спрятать в своей душе как можно глубже. Однако Нат считал, что ничего такого в этом нет. Ведь никто ему толком не объяснял, каких страхов стоит стесняться, а каких нет. Он спрашивал, но понятного ответа ему так никто и не дал. Почему? В этом Нат тоже пытался разобраться. Это вторая повесть из цикла "Дом на распутье". О том, как начинались приключения Натана Эймона и его друзей, вы можете прочесть в книге "Убийство в классическом стиле".
Приморский край, почти наши дни. Во время крещенских купаний жители деревни находят труп местного художника. Праздник испорчен, а милиция убеждена, что неудачливый служитель искусств покончил с собой. Однако видимых причин для этого нет: он был не стар, вполне доволен жизнью и полон творческих планов. Имел место несчастный случай? Или смерть художника оказалась кому-то выгодна? За расследование берется лучший друг погибшего, бывший моряк и молодой пенсионер Иван Ильич Осинников. Содержит нецензурную брань.