Тайны волков - [6]

Теперь, когда я осталась одна, во мне зашевелился страх. Я сосредоточилась на беге, сознавая, что моя задача — сделать так, чтобы верховные не погнались за людьми. К своему облегчению, я почуяла, что наша стая действительно на опушке леса. Когда я уловила ободряющий запах вожаков, в моей груди словно распустился узел, — а я до тех пор и не ощущала его.

Я не замедлила бега, достигнув опушки, а нырнула в узкий проход, как раз размером с волка, в низких зарослях можжевельника, выскочила на сборную поляну в урагане веточек и пыли и рухнула у ног вожаков. Задыхаясь, я поднялась на ноги, прижала уши, опустила хвост и быстро поприветствовала Рууко и Риссу, вожаков стаи Быстрой Реки, и Тревегга, старшего волка. Они приняли мое приветствие. Рууко холодно осмотрел меня, так что я ощутила каждую веточку, каждую соринку в своей шерсти.

— Что ты учинила на сей раз, Каала, чтобы рассердить верховных волков? — негромко поинтересовался он. — Мы слышали их вой всю дорогу от Ольховой Переправы. Чтобы прийти сюда, мы пропустили хорошую охоту.

Рууко был огромным широкогрудым волком, покрытым светло-серой шерстью. Хотя он говорил невозмутимо, губы у него напряглись от беспокойства, и от вожака пахло тревогой. Рууко стоял, напружинив мускулистые плечи, словно готовился к бою.

Я взглянула в его темные, обведенные кругами глаза. Даже если бы я сравнялась возрастом с древним тисом на холме Волкоубийце, то и тогда не забыла бы, как Рууко пытался прикончить меня вскоре после рождения. Он убил моих братьев и сестер и изгнал мать, предоставив мне в одиночку бороться за место в стае. Если бы не вмешательство верховных волков, я не прожила бы и одной луны. Никогда не забуду, как он вынудил меня покинуть стаю, когда узнал, что я провожу время с людьми. Изгнание почти наверняка равносильно смертному приговору для волка, не достигшего еще семи лун. Не проходило и дня, чтобы я не думала о матери и о том, как обернулась бы моя жизнь, останься она со мной. Поскольку три луны назад я спасла жизнь Риссы, Рууко разрешил мне вернуться в стаю и даже был благодарен. Но я все равно никогда не забуду. Я вынужденно слушалась его и поддерживала как вожака, но никогда не любила.

— Тлитоо прилетел к нам на рассвете, — сказала я, стараясь договорить прежде, чем появятся Яндру и Франдра. — Он сказал, что верховные волки передумали. Я хотела предупредить людей…

«На тот случай, если верховные снова решили их убить». Я увидела, что старый Тревегг смотрит на меня, и выпрямилась. Он всегда твердил, что я должна верить в собственные силы.

— Что значит «передумали»? — уточнила Рисса, подходя ближе и становясь рядом со своим спутником. Она была лишь немногим меньше Рууко, с ярко-белой шерстью, столь необычной для волка Широкой Долины. Хотя в пору моего детства Рууко меня избегал, Рисса обращалась со мной как с собственным щенком. Я часто забывала, что мы с Аззуеном и Маррой не из одного помета. Когда три луны назад Риссу чуть не растоптал лось, я, повинуясь инстинкту, прыгнула на него, схватила за нос зубами и отвлекла, чтобы Тали и моя стая смогли его убить. С тех пор Рисса обращалась со мной почти как с равной. Как с сестрой, а не как с подчиненной. Однажды она даже назвала меня именем матери — Нееса. Она была сестрой Риссы, и они всю жизнь провели вместе, пока Неесу не изгнали.

— Не знаю, — признала я. — Тлитоо сказал, что случилась неприятность, что верховные волки идут сюда и что нужно поскорее добраться до людей и предупредить их.

— И ты поверила ворону, не спрашивая? — удивилась Рисса. — Ты достаточно взрослая, чтобы не делать таких глупостей. И мы ведь велели Марре передать, что ты должна нас дождаться.

— В любом случае как ты собиралась предупредить людей? — ехидно поинтересовался кто-то, стоявший справа. — Ты ведь не умеешь с ними разговаривать.

Краем глаза я взглянула на Уннана, от всей души жалея, что Рууко и Рисса не послали его на охоту. Я даже не удосужилась поздороваться с ним. Он был братом Аззуена и Марры — и моим главным врагом в стае. Маленькие, как у хорька, глазки оглядели меня. Не удостоив Уннана ответом, я сказала Риссе:

— Это же Тлитоо. Я ему верю. Вороны обычно не врут про верховных.

Но Рисса уже смотрела не на меня, а в сторону деревьев на восточном краю опушки — оттуда должны были показаться верховные волки. Нос у нее подергивался, уши поднялись торчком. Рууко зарычал, Тревегг, напрягшись, встал позади вожаков. У всех троих взъерошилась шерсть на загривке. Я услышала, как Уннан хватанул пастью воздух.

Я подняла уши, чтобы понять, что их так напугало, и почувствовала, как напрягся мой собственный хвост. Верховные волки приближались — мы знали, что так оно и будет. Но их было слишком много. От равнины за мной гнались только Яндру и Франдра. А теперь более двух дюжин мощных лап ступали по сухим листьям и веткам. Запах семи верховных волков заполнил поляну, неся с собой ярость и угрозу. В пору моего детства в Долине жили всего трое-четверо верховных, почти сплошь старики. После осенней битвы пришли и другие.

С бешено колотящимся сердцем, на подгибающихся ногах я повернулась в сторону приближающихся волков. Земля задрожала от рыка сородичей, и горло у меня перехватило от страха, так что я не смогла бы заскулить, даже если бы хотела. На мгновение я подумала о бегстве… но осталась стоять рядом со своими, сознавая, что, возможно, это в последний раз. Верховные волки приходили стаей лишь с одной целью — убить тех, кто их прогневал.