Тайны уральских подземелий - [6]

Секретами подземелий всегда владели немногие посвященные. И эти секреты, как правило, передавались устно. В архивах не попадаются документы о подземных сооружениях. Так, чтобы с описанием и планами расположения. Лишь в редких рукописях, дающих характеристику текущего состояния, например, русских крепостей-острогов, есть упоминания о водозаборных тайниках и стоящих над ними башнях. Подземелья обычно не заносились в реестры недвижимого. А человеческая память слаба, она теряет факты, перенося их из поколения в поколение. Нередко случается и так, что носители памяти о подземных тайнах исчезают в водоворотах жестоких и сложных времен, не успев передать только им известные сведения.

Подземные архитектурно-исторические сооружения становятся видимыми при случайных находках. И происходит это, к сожалению, не так, как хотелось бы: нашел, скажем, потайную дверцу или люк в заброшенном доме, открыл, спустился со свечой, проследовал во все закоулки тайного подземелья да еще составил карту. Такое — большая редкость. Трудно сказать почему, но входы и выходы подземных галерей и прочих сооружений с течением времени оказывались замурованными. Может быть, потому, что прошла надобность в тайне, или возникла мысль о консервации до нужных времен, или появилась опасность обвала. Кстати, обвалы и делают подземелья видимыми. А происходят они по вполне естественным причинам: теряют прочностные свойства грунты, гниет дерево крепления, разрушается кирпич стенок, омываемых грунтовыми водами, усиливается нагрузка на поверхность земли от транспорта, наземных строений, грунт тревожат бесконечные земляные работы. Провал над подземным сооружением привлекает внимание любопытствующих. Хорошо, если среди них окажется мало-мальски заинтересованный или просто памятливый человек — возникнет хотя бы устное описание события и объекта. До взгляда ученого дело редко доходит — не успевает ученый, ибо к дыре в грунте, появившейся среди бела дня, немедленно привлекается (и справедливо!) внимание тех, кто хозяйствует на территории. Реакция обычно решительна и мгновенна — засыпать! И в ней не увидишь слишком осудительного: ведь провал опасен для идущих, бегущих, едущих. Приведенная схема открытия подземелий свойственна не только современности, так происходило и сто, и двести лет назад.

Преднамеренная секретность, отсутствие письменных сведений, проговорившийся носитель тайны и случайный ее свидетель, неожиданные и порой повторяющиеся находки, быстрое сокрытие найденного — все это способствовало появлению легенд и преданий, в которых действительные факты заслонялись фантазией, расцвечивались домыслами, трактовались так, как нужно сиюминутности.

Значит ли это, что реальность существования архитектурно-исторических сооружений, например в старых уральских городах, так и останется неотделимой от легенд? В известной степени на этот вопрос можно ответить утвердительно, но историко-архитектурные, инженерные и другие исследования позволяют приблизиться к фактам, поднять уровень объективности, дать оценку легендам. Именно эти цели и ставила научная студенческая экспедиция Свердловского архитектурного института «Терра-80», побывавшая во всех старых городах Каменного Пояса от Чердыни до Оренбурга.

В деятельности экспедиции было два направления. Первое: изучение и анализ исторических и архитектурно-градостроительных материалов, выезд на место, беседы с историками и архитекторами, сотрудниками музеев, краеведами, поиск людей, случайно или не случайно оказавшихся свидетелями подземных тайн прошлого. Иногда удавалось натолкнуться на чей-нибудь дневник, записи, письмо, где упоминалось об интересной: находке. После этого составлялась возможная картина подземных сооружений старины.

Второе: применение инженерно-геофизических методов, позволяющих на поверхности земли, не нарушая грунт, определить с помощью приборов наличие подземной полости. Эти методы использовались на тех участках исторических территорий, по которым было собрано много бьющих в одну точку фактов, вырисовывалась значимая картина и требовалась немедленная оценка.

И как хотелось осуществить третье направление; тут же вскрыть найденные полости, укрепить их, обследовать всесторонне, а потом передать музейщикам! Но работы этого направления требуют большого объема раскопок, такого внедрения в подземное пространства, которое по силам только специальной организации, оснащённой современной техникой. Эта работа может быть проведена в период всеобъемлющей реставрации исторических центров, архитектурных ансамблей и территорий, рассчитанной на многие годы и даже десятилетия. Пока, к сожалению, ни в одном городе Каменного Пояса не ведется комплексных реставрационных работ подобного масштаба. Они лишь планируются в будущем.

Мы знаем, что читатель, познакомившись с легендами и уверовав в реальность подземных тайн, ждет от нашего поиска полного воплощения принципа: «Пришел, увидел, победил». О победе говорить еще рано. В этом то и проявляется грустная нотка нашего повествования. Но если мы не приглашаем читателя пройти, скажем, на следующей неделе по уральским подземельям со свечой или фонарем, то означает ли это, что информация о них сейчас не нужна, что надо терпеливо ждать момента, когда все будет раскопано и раскрыто, а пока хранить и держать под спудом все добытые сведения? Поступить так было бы не совсем правильно. Ведь кто-то может загореться романтикой тайн и желанием поиска и найти столько новых свидетельств, что целой экспедиции не под силу. Другой, от кого зависит реставрационное решение, учтет в своем проекте возможное наличие подземных сооружений и даст такое направление работ, чтобы вскрыть их и привести в порядок. А третий, производя земляные работы на исторической территории, предупредит на всякий случай экскаваторщика об осторожности и повышенном внимании. Четвертый задержит собственный приказ о предстоящем строительстве, если в грунте хотя бы и предполагаются какие-то пустоты, сделанные человеческими руками. Руками его предков. Пятый задумается… Вот именно, пусть первому, пятому, десятому, каждому думается. В этом, наверное, главное.