Тайны Старого и Нового света. Заговоры. Интриги. Мистификации - [51]

В апреле 1701 года новый парламент принял резолюцию о предании Кидда суду, который начался 8 мая. Этот суд был скорым и неправым. В центре внимания стоял вопрос: были ли обнаружены французские паспорта на «Кведаг мерчэнт»? Иначе говоря, принадлежал ли захваченный груз подданным вражеской страны? Прокурор доказывал, что существование паспортов — вымысел. Правда, многие свидетели обвинения не отрицали, что им приходилось слышать об этих паспортах. Некоторые моряки даже видели какие-то бумаги, которые, как объяснил Кидд неграмотным матросам, были французскими паспортами. Однако приговор был предрешен.

До последней минуты Кидд отказывался раскаяться и признать себя пиратом. 23 мая состоялась казнь. В первый раз веревка оборвалась под тяжестью тела осужденного, и он, шатаясь, поднялся на ноги. К Кидду поспешил священник Лоррен, который помог ему снова встать под виселицей. «Я обратил его внимание, — писал позднее Лоррен, — на великую милость Господню, давшую ему неожиданно дополнительную отсрочку, чтобы он мог воспользоваться этими немногими, подаренными ему милостиво минутами, дабы укрепиться в вере и раскаянии… и он раскаялся от всего сердца».

…А через два столетия американский историк Р. Д. Пейн, работая в Английском государственном архиве, нашел французские паспорта, о которых говорил Кидд. Теперь известно, что эти паспорта были посланы Беллемонтом в Лондон и направлены комиссии палаты общин, расследовавшей дело Кидда. Она, в свою очередь, передала их адмиралтейству, чтобы представить в распоряжение Кидда для защиты на суде. Однако адмиралтейство скрыло паспорта, а члены парламентской комиссии не стали настаивать: почтенные джентльмены отлично понимали, что спасать Кидда не в интересах их партии.

Конечно, дело было не только в одних французских паспортах. Некоторые поступки Кидда во время его крейсирования в Индийском океане так и остались необъясненными.

Ну а «сокровище» Кидда? Ценности, закопанные капитаном на острове Гардинер, были обнаружены и конфискованы чиновниками, действовавшими по приказу Беллемонта. Сам губернатор умер за два месяца до суда над Киддом, причем совершенно разоренным человеком. Куда же ушли деньги Кидда, попали ли они в руки членов синдиката? Все имущество капитана было продано с аукциона за 6471 ф. ст. Наконец известно, что Кидд сохранил часть золота и алмазов на своем шлюпе. После ареста капитана Беллемонт немедленно послал своих людей на шлюп. Но им пришлось лишь убедиться, что корабль сожжен матросами, а команда успела уплыть на каком-то судне в неизвестном направлении. Возможно, что эти моряки где-то на одном из островов Вест-Индии и зарыли до сих пор не разысканный клад.

Зловещая леди Гамильтон

В тайной войне, сопровождавшей открытую войну между термидорианской, а потом наполеоновской Францией и Англией, немалое место занимала борьба разведок на юге Италии, где она приобретала местную окраску в связи с особыми условиями этого района.

Королевство обеих Сицилий (так называлось Неаполитанское королевство, в состав которого входила и Сицилия) с 30-х годов XVIII в. управлялось одной из ветвей династии Бурбонов. Фактическим правителем королевства в конце этого столетия была властная Мария-Каролина, сестра французской королевы Марии-Антуанетты, обладавшая такой же узостью взглядов, аристократическим презрением к народу и вдобавок злобным, мстительным характером, испепеляющей ненавистью к своим противникам. Напротив, ее муж, король Фердинанд IV, был полнейшим ничтожеством. Его почти открыто называли «королем лаццарони», как именовали суеверную, детски невежественную и любопытную, всегда склонную к грабежу и насилиям толпу неаполитанских босяков. Действительно, трусливый, полный предрассудков, равнодушный ко всему, кроме охоты да еще грубого разврата, король был олицетворением лаццарони на королевском престоле. Когда известная авантюристка Сара Годар (англичанка, жена карточного шулера и приятельница знаменитого авантюриста Казановы) взялась, вероятно, по поручению «испанской партии», враждовавшей одно время с Марией-Каролиной, обольстить короля, она великолепно учла, какой язык будет доступен пониманию Его Величества. Встретившись однажды с королем на охоте и вскоре разместившись в театральной ложе, расположенной так, чтобы ее никак не миновал монарший взор, Годар послала Фердинанду записку довольно категоричного характера: «Жду Вас на том же месте и в тот же час с тем же нетерпением, с каким корова стремится к быку». Однако Годар все же переоценила королевский интеллект. Взрывы довольного хохота, которым сопровождал Фердинанд чтение этой записки, вызвали подозрение королевы. Записка оказалась в ее руках, и авантюристке пришлось покинуть Неаполь.

Более преуспела другая искательница приключений, тоже англичанка. Она поняла, что значительно вернее будет действовать не при посредстве короля, а через Марию-Каролину. Еще менее тайной была эта нехитрая истина для британской разведки и дипломатии, которая долгое время не использовала ее просто за ненадобностью. Поэтому первоначально Эмме Лайон, более известной под именем Эммы Харт, пришлось действовать на собственный страх и риск.