Тайны Старого и Нового света. Заговоры. Интриги. Мистификации - [46]

В последующие годы имя Барбароссы приводило в трепет моряков и прибрежное население европейского Средиземноморья. Карл V, притязавший на создание всемирной монархии, перестал быть хозяином на всей морской границе своих обширных владений. 1541 год был временем особо тяжких неудач для Карла и успешных рейдов Барбароссы.

И вдруг летом того же года от турецкого «бейлербея моря» (главнокомандующего), находившегося в Константинополе, пришло новое предложение изменить султану. Оно было обращено прямо к императору. Карл V не мог не испытывать недоверия, получив такое предложение от Барбароссы, корабли которого победоносно бороздили моря от Золотого Рога до Гибралтара. Карл V понимал, что прежние переговоры между Дориа и Барбароссой были причиной его неудач, и все же он решил рискнуть еще раз. Да и был ли на этот раз риск в переговорах, суливших в случае успеха большие выгоды, которые с лихвой бы компенсировали прежние неудачи?

Собственно, предложение исходило не от самого Барбароссы, а от евнуха Гассана-аги, которого турецкий флотоводец оставил управлять Алжиром на время своего отсутствия. Гассан предложил Карлу сдать Алжир, но с условием, что император пришлет достаточно сильное войско, чтобы капитуляция выглядела не изменой, а как необходимость.

Невозможно было представить предложение, более заманчивое для императора, собиравшегося любой ценой овладеть Алжиром — единственной сильной мусульманской крепостью, расположенной поблизости от Испании и являвшейся главной базой турецких кораблей в Западном Средиземноморье. Трудно было найти и более подходящий момент — султан воевал в Венгрии, угрожая владениям императора, а Барбаросса ждал его в далеком Константинополе. Чтобы развязать себе руки, Карл V пошел даже на уступки германским лютеранским князьям, с которыми вел упорную борьбу, и поспешил на юг. Армада, которую привел Андреа Дориа к берегам Алжира, вполне удовлетворяла требованиям, выставленным Гассаном-агой во время тайных переговоров. 400 транспортов доставили 20 тыс. опытных воинов, участников многих сражений, возглавляемых герцогом Альбой (впоследствии испанским главнокомандующим, который во время революции в Нидерландах залил кровью эту страну). Множество испанских дворян отправились добровольцами, к ним присоединились 500 рыцарей Мальтийского ордена со своими слугами. А в числе гостей, которые прибыли, чтобы насладиться красочным зрелищем захвата Алжира, были знатные мадридские дамы и даже прославленный завоеватель сказочной Мексики Эрнандо Кортес.

Правда, сколь ни поспешными были сборы, наступила осень с ее штормовой непогодой, и осторожный Дориа настойчиво советовал императору отложить экспедицию. Но Карл был непреклонен. Много ли нужно времени, выбирая погожие дни, для переброски армии, собранной на Менорке, в Северную Африку? И даже если не верить обещаниям старого хитреца Гассана, то сможет ли он со своим небольшим гарнизоном, состоявшим всего из 900 турецких янычар, отстоять город от мощного императорского войска?

В октябре, когда спала томительная летняя жара, армия Карла без особых помех сошла с кораблей неподалеку от Алжира. Тяжеловооруженная пехота императора с легкостью отбила попытки прибрежных племен помешать высадке. Вскоре имперские войска расположились вокруг Алжира и после трехдневного бесплодного ожидания сдачи города начали осадные работы. Итак, Гассан-ага обманул — его переговоры с Карлом были еще одним ловким маневром турецкой разведки, окончившимся, как и раньше, успехом.

Однако императору казалось, что его армия достаточно сильна, чтобы овладеть Алжиром и без содействия наместника Барбароссы. Но Карл ошибался. Начались холодные осенние ливни, затоплявшие палатки и разрушавшие траншеи. Кроме того, промок порох, и осадная артиллерия, а также аркебузы превратились в обременительную груду железа, тогда как турки могли успешно использовать свои отряды лучников. Гассан-ага начал контратаки. Отбивая одну из них, Карл попал под огонь крепостных пушек и с трудом отвел назад расстроенные ряды своих солдат.

Но это было только началом. Шторм рассеял испанские транспорты, многие из которых потерпели крушение, а та часть матросов, которые сумели спастись, были истреблены местными берберийскими племенами, ненавидевшими пришельцев. Ослабленная потерями, не имевшая запасов продовольствия, имперская армия поспешно бросила осадные работы и двинулась назад. Отступление под дождем голодных и упавших духом воинов не раз грозило превратиться в катастрофу. Из шедшего в арьергарде отряда мальтийских рыцарей спаслась лишь небольшая часть. Недаром холм, где происходила одна из стычек, арабы прозвали «Могилой рыцарей». У места высадки имперская армия нашла лишь немногие суда эскадры Дориа, уцелевшие во время бури. Карл еще рассчитывал удержать хотя бы этот кусок африканской земли, надеясь в будущем году доставить свежие подкрепления из Европы. Но осторожный Дориа упрямо доказывал, что, если сюда прибудет Барбаросса со своим мощным флотом, дело окончится гибелью всего войска.

Карл приказал уничтожить снаряжение, которое невозможно было взять с собой, бросить в море лошадей, которым нельзя было найти места на кораблях. Остатки армии погрузились на суда. Многие из этих кораблей во время возобновившегося шторма потеряли управление и были выброшены на алжирскую землю, попав в руки Гассана. Опасность угрожала и самому императору, который укрылся в маленькой гавани, где находился небольшой испанский гарнизон. Однако там не было продовольствия, а ослабевшие от голода гребцы были не в состоянии работать веслами на галерах, которые из-за пробоин начерпали много воды. Секретный агент французского короля Франциска, находившийся при войске Карла, с удовлетворением доносил своему хозяину о все новых несчастьях, обрушившихся на армию императора. Солдаты Карла, томимые голодом, «имели для еды только собак, кошек и траву». Император потерял 8 тыс. воинов, погибло 300 знатных испанских вельмож. Карла спасло прибытие нескольких кораблей из Сицилии, которые спешно переправили его из Африки как раз тогда, когда было получено известие о быстром приближении флота Барбароссы.