Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина - [24]
В 1933 году сухой закон в США отменили. Была расчищена дорога легальному алкоголю, ажиотажный спрос на который сформировали «трезвые» годы. Сначала эмигрантской водке «Смирновъ» (в 50-60-е годы), а чуть позже – советской водке «Столичная». Но это – отдельная история.
Как «Смирновъ» стал Smirnoff
Говоря о Сталине и его времени, никак нельзя обойти тему утраченных после революции водочных марок. Ушла на Запад водка «Горбачев», ее разливал в Германии русский полковник с той же фамилией. Ушла водка «Вольфшмидт», которая до революции поставлялась к царскому столу. Ушла торговая марка «Петров», имевшая три высшие государственные награды – три царских орла. Ушла торговая марка «Шустовъ» (фирма Шустовых также до 1917 года имела почетное звание Поставщик Двора Его Императорского Величества») и была запатентована в США. До Второй мировой войны разливалась в Латвии и Германии.
Водка «Асланов» появилась в Европе, утратив российские корни. В Китае до 1945 года успешно продвигалась торговая марка «Чурин».
Спецслужбы СССР во главе с бывшим меховщиком Наумом Эйтингоном похищали и убивали по всему миру тех, кто был неугоден Сталину, – белых генералов (Шкуро, Скоблин, Кутепов), недавних соратников по партии (Троцкий). Была ли в этой деятельности экономическая польза для молодой Советской республики? Сомнительно. Не за теми и не за тем гонялся по миру мстительный и мнительный Сталин. Рассуди он трезво, в республику Советов возвращался бы интеллект империи, т. е. те, кто, обладая талантом созидания, могли принести реальную пользу стране победившего пролетариата.
Например, Сикорский, изобретатель вертолета, фактически перевооруживший американскую армию. Зворыкин, создавший телевизор и перевернувший мир. Голдвин и Майер, принявшие участие в становлении монстра по имени Голливуд.
Этот список не короток, и в него можно смело заносить сына «короля русской водки» Петра Арсеньевича Смирнова – Владимира, создателя всемирно известного водочного бренда «Smirnoff», водки № 1 в мире, имеющей сегодня рекордные продажи – 1,5 млн. бутылок в день на всех континентах.
История появления этой марки будоражит российские умы последние 20 лет. Сейчас стало понятно, что это была наибольшая после революции 1917 года утрата России на таком высокоинтеллектуальном фронте, как патентное право.
Можно смело говорить, что Сталин, понимавший толк в водке, проявил поразительную для него недальновидность – водку «Smirnoff» Советский Союз профукал именно во времена его правления, в начале 30-х годов, когда эмигрант В.П. Смирнов, остро нуждаясь в средствах, передал эту марку в лицензию (или продал?) американцам.
Именно так: или передал в лицензию, или продал со знаком вопроса. Чтобы выяснить, что в реальности произошло в 1933 году на Французской Ривьере, где и состоялась историческая сделка, нужно вернуться в революционную Москву.
В 1917 году новая власть забрала у крупнейших винзаводчиков России Смирновых все их заводы. В Москве на Овчинниковской набережной, 6 (завод большевики переименовали в Водочный склад № 1), на Садовнической улице, 57 (новое название – Винный склад № 1), на Бер-сеневке напротив храма Христа Спасителя (новое название – Водочный склад № 2). Был экспроприирован и водочный завод Смирнова в Порт-Петровске (Дагестан).
Национализировали их магазины в Москве на Тверской улице, на Кузнецком Мосту и в Гостином Дворе, а также в Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде. Советской власти достались и торговые склады Смирновых на Берсеневской набережной.
В Москве были расклеены приказы новой власти частным производителям алкоголя: все запасы этикеток, пробок, бутылок, прейскурантов, бланков, счетов, рецепты напитков и «протчее» в 24 часа свезти на Лубянскую площадь, сдать по описи и идти по домам. Если не выполнишь приказ, будешь наказан по всей строгости законов революционного времени, т. е. расстрелян. Указом новой власти старорежимные этикетки для алкогольных напитков были признаны контрреволюционными и запрещены к обороту.
И потащились на Лубянку тяжело груженые телеги со всех винокурен Москвы и окрестностей.
С бывших частных заводов новая власть выносит все, что плохо лежит: мебель, канделябры, картины, тканевые дорожки, гардины, скатерти со столов, машинки для розлива вин, посуду, бумагу, чернила и писчебумажные принадлежности.
В годы НЭПа в Москве на короткий срок появляется «Смирновская» Николая Яковлевича Смирнова, родственника Петра Арсеньевича. Окончание НЭПа ознаменовано исчезновением и смирновской водки, и некоторых Смирновых, сгинувших на Лубянке и в ГУЛАГе.
Считается, что после смерти Ленина и отмены Сталиным сухого закона история водки П.А. Смирнова прервалась на 70 с лишним лет. Но это не так. С 20-х годов и до развала СССР практически вся советская винокуренная промышленность работала в основном по его прейскуранту 1898 года. По отнятым у его семьи рецептурам разливали алкогольные напитки и на государственном Московском ликероводочном заводе, что на Самокатной улице (нынешний частный завод «Кристалл»).
Всего в прейскуранте бывшего крепостного помещицы Скрипицыной из села Каюрово Мышкинского уезда Ярославской губернии было 400 наименований алкогольных «произведений». Большую часть рецептов он создал лично. Все они поставлялись к столам русских царей и европейских королей, а после 1917 года перешли в собственность новой власти рабочих и крестьян.
Эта книга о шести годах из пятисотлетней истории русской водки, которые пришлись на годы правления в СССР М.С. Горбачева. Этот краткий отрезок был насыщен эпохальными событиями. Среди них введение в 1985 году «сухого закона». Считается, что именно он привел к народному бунту 1991 года, за которым последовали развал СССР, приход к власти Б.Н. Ельцина, создание мафиозной «семьи», а также был заложен фундамент сегодняшней умопомрачительной коррупции.Но правильно ли считать, что именно «сухой закон» Горбачева подрубил корни некогда мощной и процветающей страны? А не был ли этот шаг для СССР благом? Об этом рассуждает историк Александр Никишин.Книга предназначена для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
В монографии осуществлен анализ роли и значения современной медиасреды в воспроизводстве и трансляции мифов о прошлом. Впервые комплексно исследованы основополагающие практики конструирования социальных мифов в современных масс-медиа и исследованы особенности и механизмы их воздействия на общественное сознание, масштаб их вляиния на коммеморативное пространство. Проведен контент-анализ содержания нарративов медиасреды на предмет функционирования в ней мифов различного смыслового наполнения. Выявлены философские основания конструктивного потенциала мифов о прошлом и оценены возможности их использования в политической сфере.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.