Тайны Русского каганата - [8]
В востоковедческих комментариях к арабо-персидским известиям о русах и славянах преобладали норманистские объяснения, поскольку большинство востоковедов были выходцами из Германии и шли в интерпретации «от концепции к источнику».
В 1870—1890-е гг. источниковедческий интерес к византийским источникам, их внимательное изучение и сопоставление с восточными известиями привело к установлению существования в VIII – IX вв. причерноморских («тмутороканских») русов как исторического факта. Доказать скандинавское происхождение Тмутороканской Руси было весьма проблематично. Так появилась версия о Русском каганате в Причерноморье и острове русов в Крыму, где русы объявлялись родственными готам. Историки, не признавшие «готскую» теорию, предлагали еще менее обоснованные версии, не внесшие ни ясности, ни новых решений, которые могли бы использоваться впоследствии. Титул же хакана по традиции объясняли заимствованием от хазар либо зависимостью от них.
Итак, начавшийся процесс специализации и дробления в исторической науке выявил его главную тенденцию, сохранившуюся и ныне: обслуживать за счет познавательных средств одной дисциплины (будь то источниковедение, археология, нумизматика и т. д.) и круг вопросов, лишь косвенно примыкающих к ее основной проблематике, но без рассмотрения которого не обойтись. Комплексное, «на стыке наук» исследование было тогда еще невозможно по причине неразработанности методов и недостаточности источниковой базы (прежде всего археологической и лингвистической). Стремление же сделать глобальные выводы на узком материале приводило или к поверхностным, наиболее «очевидным» решениям, или к сомнению в возможности познания этих проблем.
Этим и объясняется наличие двух тенденций в разработке норманнской проблемы в целом и вопроса о Русском каганате в частности: норманизм в специальных исследованиях и тезис о «потере важности» проблемы происхождения племени русь в обобщающих работах, унаследованный от «государственной школы».
Данный тезис хорошо согласовался с обыденным пониманием фразы Ф. Энгельса «государство не может быть навязано извне» и потому был взят на вооружение официальной советской историографией, начало которой относится к 1930-м гг.
В первое же десятилетие после революции предмет истории был исключен идеологами «интернационализма» и «мировой революции» из преподавания, а история Древней Руси – из программ по обществознанию. Поэтому публикации по проблеме происхождения Руси были редки и большей частью продолжали традиции прошлых лет. Из них стоит отметить работу В. А. Пархоменко «У истоков русской государственности», в которой автор отстаивал южное происхождение русов, а Русский каганат связывал с государством восточных славян с центром в Киеве.
Традиции дореволюционной историографии унаследовали и ученые-эмигранты первого и второго поколения. Существенное влияние на них также оказала и концепция евразийства, широко распространившаяся в эмигрантской среде с 1920-х гг. Большинство придерживалось норманистских позиций, внося лишь небольшие коррективы. Значительно умаляло ценность эмигрантских работ и слабое знакомство этих историков с новейшими достижениями археологии в СССР.
Оригинальная версия о русах и их хакане, предложенная Г. В. Вернадским, тоже базируется на норманизме и евразийском преувеличении роли степных этносов (авар, булгар, хазар). Однако ученый, используя разнообразные письменные источники и данные лингвистики, впервые попытался реконструировать краткую историю «первого Русского каганата», датировав его существование 737—839 гг. Очевидной для него была необходимость разделить славян и русов (на это указывали аутентичные восточные источники). Происхождение этнонима «рус, рос» Вернадский связывает с североиранскими племенами сармато-алан и Северным Причерноморьем и Подоньем, причем при доказательстве этого предположения он использует известные ему исследования российских и советских археологов.
Но связать Русский каганат с сармато-аланами Вернадскому не позволяли не опровергнутые до сих пор аргументы норманистов («свеоны» Бертинских анналов, именослов договоров с Византией, «русские» названия Днепровских порогов у Константина Багрянородного, дополненные археологическими изысканиями Т. Арне): «не может быть сомнения, что в IX в. под именем «русские»… чаще всего подразумевались скандинавы»[7]. Пытаясь найти компромисс между иранским «рос» и норманнской теорией, Вернадский «приводит» шведов в середине VIII в.[8] на Дон, находя подтверждение в «Великой Свитьод» скандинавских саг. Согласно Вернадскому, в Подонье скандинавы подчиняют зависимое от Хазарии русаланское население, заимствуя этноним, и образуют Русский каганат, вассальный Хазарии (так автор объясняет титул «хакан»). В начале IX в. каганат завоевывает независимость и начинает борьбу за господство в регионе с хазарами. Как и Д. И. Иловайский, Г. В. Вернадский связывает воедино данные Константина Багрянородного о постройке хазарами Саркела против западного врага и сообщение Бертинских анналов о посольстве в Византию русов, чей правитель называется «хакан». Гибель Русского каганата датируется ученым 839 г. (нашествие венгров, союзников хазар). Версия Вернадского несомненно являлась шагом вперед по сравнению с историографией прошлого, ибо определяла Русский каганат как государственное образование, непосредственно предшествующее Киевской Руси и связанное с ней. Норманизм же Вернадского объяснялся недоступностью для него археологических материалов по степи и лесостепи Восточной Европы, которые очевидно доказывают отсутствие на этой территории скандинавской материальной культуры.
Книга основана на материалах конференции «СССР: жизнь после смерти» и круглого стола «Второе крушение: от распада Советского Союза к кризису неолиберализма», состоявшихся в декабре 2011 г. и январе 2012 г. Дискуссия объединила экспертов и исследователей разных поколений: для одних «советское» является частью личного опыта, для других – историей. Насколько и в какой форме продолжается жизнь советских социально-культурных и бытовых практик в постсоветском, капиталистическом обществе? Является ли «советское наследие» препятствием для развития нового буржуазного общества в России или, наоборот, элементом, стабилизирующим новую систему? Оказывается ли «советское» фактором сопротивления или ресурсом адаптации к реальности неолиберального порядка? Ответы на эти вопросы, казавшиеся совершенно очевидными массовому сознанию начала 1990-х годов, явно должны быть найдены заново.
Новейшие исследования подтвердили достоверность упоминаний в арабо-персидской литературе о загадочном Русском каганате, который долгое время отождествлялся с Хазарским. Главный этнос этого военно-торгового государства составляли селившиеся в верховьях Донца и Дона сармато-аланы, оказавшие значительное влияние на славянские племена и образование Древнерусского государства. Именно земли Русского каганата после его гибели вошли в ядро Киевской Руси, оставив славянам имя «Русь». Книга убедительно опровергает укоренившуюся в истории хазарско-норманнскую концепцию о происхождении и развитии Руси, продлевая русскую историю в глубь веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Для мировой истории возникновение в XIII веке военной державы Чингисхана, сумевшей подчинить себе многие более развитые цивилизации того времени — Китай, почти весь мусульманский мир, Русь и часть Восточной Европы, — явление чрезвычайное. Особое значение оно имело для формирования российской государственности. На основании многочисленных письменных источников автор рассматривает особенности государственного механизма монгольской империи, благодаря эффективности которого сравнительно малочисленный народ сумел завоевать полмира. Большое место в книге отведено вкладу монголов в развитие военного искусства Средневековья, их тактике и стратегии в ходе завоевательных походов первой половины XIII века.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
Книга посвящена неразгаданным тайнам русской истории и предыстории, ее языческой культуре и традициям. Внимание авторов сосредотачивается на сердце России – Русском Междуречье. Последнее понимается не в узкогеографическом, а в более широком смысле – как территория России, связанная с Восточно-Европейской (Русской) тектонической плитой. Впервые вводится в научный оборот уникальный материал, собранный в приокском регионе, ранее известный только в устной традиции и доступный лишь посвященным. В приложении дается материал по русскому язычеству знаменитого русского историка И.Е.Забелина, не потерявший своей актуальности по сей день.
Сокровенные предания о захороненных кладах и самоцветах, горящих колдовским огнем, сказы о Даниле-мастере и Хозяйке Медной горы — влекущей, обольстительной, щедрой, но в то же время смертельно опасной… Быть может, все это — лишь вымысел талантливого сказочника Павла Бажова? Автор этой книги, Валерий Никитич Демин, убежден в обратном: легенды Урала — бесценное наследие земли Русской — уходят корнями в глубочайшую, гиперборейскую древность. Книга, обнаруженная в архиве писателя и философа, публикуется впервые.
Эта книга потрясает и завораживает необычностью авторской концепции, масштабностью панорамы повествования. Перед читателем предстает евразийская история — от эпохи палеолита до наших дней. Теория суперэтноса русов, разработанная писателем и историком Юрием Дмитриевичем Петуховым, не просто оригинальна. Она представляет культурное наследие народов нашего Отечества, прежде всего русского, поистине великим и чрезвычайно важным для понимания всей эволюции человечества.
Кто такие казаки? Потомки беглых крепостных, одно из сословий старой России, как обычно утверждает академическая наука? Или же их предки (по крайней мере часть из них) испокон веков жили в тех же самых краях — на Дону, на Кубани?.. Именно такой позиции придерживается автор этой книги — историк казачества, писатель и краевед Евграф Петрович Савельев. Привлекая колоссальный по объему фактический материал, со страстью и убежденностью истинного патриота он доказывает, что культура казачества во многих своих проявлениях уходит в глубины тысячелетий, что казаки — не случайные пришельцы на своей земле.