Тайны ракетных катастроф. Плата за прорыв в космос - [51]

Следующая авария оказалась не менее серьезной. Во время швартовых испытаний на подводной лодке осуществлялся первый пуск реактора. К сожалению, организация работ была низкой, и приборы, измеряющие давление в контуре, оказались отключены. Пока разобрались, почему они не показывают, дали давление, в два раза превышающее норму, и допустили переопрессовку систем первого контура. Подобные происшествия требуют проведения ревизии первого контура реактора. Если бы это было сделано, ввод лодки в строй затянулся бы на многие месяцы. Поэтому аварию решили скрыть.

Несмотря на все эти инциденты, а были и иные, кроме вышеописанных, неприятности, лодку ввели в состав флота, а спустя восемь месяцев она уже участвовала в учениях в северной части Атлантического океана. 4 июля 1961 года дала о себе знать система первого контура реактора, переопрессованная во время швартовых испытаний. Из-за резкого падения давления воды и падения уровня вследствие большой течи первого контура сработала аварийная защита реактора. Для охлаждения реактора была смонтирована нештатная система, требовавшая длительного нахождения специалистов в зоне активного воздействия радиации. Это задача была выполнена, но выполнена очень дорогой ценой. Восемь человек получили смертельную дозу радиации и через неделю после возвращения в базу скончались. Но это будет потом а тогда в Атлантике они боролись за жизнь своего корабля «не щадя живота своего».

После происшедшей аварии «К-19» осталась с одним работающим реактором, с отсеками, загрязненными радиоактивными газами и золями. Связаться с берегом было невозможно из-за потери изоляции антенн. К счастью, сигнал бедствия услышали другие советские корабли, участвовавшие в учениях, которые тут же поспешили на помощь гибнущей субмарине. Экипаж лодки был эвакуирован а ее саму на буксире потащили к советским берегам. Правда, решение о буксировке было принято не сразу. Несколько дней решали: тащить на базу или затопить на месте. Оценив обстановку и проверив состояние ходового механизма подлодки, решили, что есть шанс дойти до дома. В конце концов лодку можно было затопить и где-нибудь по пути. А пока имелся хотя бы малейший шанс вернуть корабль на завод, если не для ремонта, то хотя бы для изучения механизмов, им следовало воспользоваться.

Через шесть дней после аварии «К-19» встала у причала в Западной Лице. После дезактивации и восстановительного ремонта она вновь вошла в состав Северного флота, чтобы в последующие годы полностью оправдать свое прозвище.

Чтобы завершить свой рассказ о «Хиросиме», вкратце опишу еще одну аварию на ее борту. Произошла она через 11 лет после первого инцидента, но унесла больше человеческих жизней чем это было в 1961 году Случилось это 24 февраля 1972 года в 10 часов 23 минуты по московскому времени на глубине 120 метров. Лодка возвращалась с боевого патрулирования в Северной Атлантике. До возвращения в базу оставалось восемь суток.

Пожар начался в 9-м отсеке. Немедленно в трюм отсека был подан шланг огнегасящей жидкости системы пожаротушения, а сама система на всей лодке была приведена в действие. Однако пожар разрастался. Личный состав, кроме расписанных по боевой тревоге, покинул 9-й отсек. Подводная лодка всплыла. Из-за задымленности на пульте управления главной энергетической установки была сброшена аварийная защита обоих реакторов и пульт оставлен операторами. В 10-м отсеке оказались отрезанными 12 человек. Им пришлось оставаться там до 18 марта (!). Единственная помощь, которую они получали, – это воздух среднего давления, подаваемый им по дифферентной системе.

Операция по спасению гибнущей в очередной раз «К-19» была масштабной. В ней принимали участие 27 кораблей. Из состава экипажа 52 моряка были эвакуированы по канатной дороге, а 32 – вертолетами. Но 28 подводников сгорели заживо. Погибли и два человека из экипажей кораблей-спасателей (один с крейсера «Александр Невский» и один с плавбазы «Магомет Гаджиев»). Полностью выгорели 5, 8 и 9-й отсеки.

Поврежденную лодку 2 апреля доставили к родным берегам. Ну а дальше был ремонт, модернизация, новые плавания и новые происшествия.

Чтобы не нарушать хронологической последовательности в рассказе о происшествиях на флоте, возвращусь в 1968 год, когда в водах Тихого океана исчезла еще одна советская ракетная подводная лодка – «К-129». Это был второй советский ракетоносец, безвозвратно потерянный в годы «холодной войны».

Дизельная ракетная подводная лодка Тихоокеанского флота «К-129» с экипажем более 100 человек и тремя баллистическими ракетами на борту вышла на боевое патрулирование 27 февраля 1968 года а спустя десять дней связь с ней прекратилась. Официально об исчезновении субмарины ничего не сообщалось, хотя в течение двух месяцев на просторах Тихого океана была развернута невиданная по размаху и секретности поисковая операция, в которой были задействованы десятки военных кораблей, суда морского и рыболовного флотов, самолеты и вертолеты. Однако не удалось обнаружить ни лодку, ни каких-либо признаков катастрофы.

Информацией о том, что случилось с подлодкой, располагали американцы, но они промолчали. Через несколько лет стало ясно, почему так произошло, – у наших противников был свой интерес в этом деле. Акустики американского флота зафиксировали взрыв от разрушения корпуса лодки на глубине в тот день, когда трагедия и случилась, – 8 марта. Место гибели «увидели» и разведывательные спутники США.