Тайны Поднебесной - [2]

Виталий Воробьев, посол по особым поручениям МИД Российской Федерации, спецпредставитель президента России по делам Шанхайской организации сотрудничества, поясняет: «Весь вопрос был в том, что, по старым договорам между Россией и Китаем, водная поверхность рек не делилась. Она была общим владением. Острова, которые находились на этих реках, никогда не определялись, кому именно что именно принадлежит, и это нигде не было зафиксировано. Исторически, традиционно, какие-то воспринимались как российские, и наоборот. По нашему пониманию, практически вся водная поверхность была под охраной Советского Союза».

Что же давало повод Москве считать именно так? В 1924 году в обстановке строгой секретности в Китай прибыл будущий советский маршал Блюхер, чтобы наладить боевую подготовку армии Поднебесной. Однако это задание было, по большому счету, лишь прикрытием – помимо него Блюхер имел инструкцию внедрить в руководство республики агентов влияния. Выбор пал на молодого перспективного офицера Чан Кайши. Спустя несколько лет Москва жестоко раскается в этом выборе.

Чан Кайши

Но это будет позже, а пока Сталин, пользуясь тем, что границы между Китаем и Россией по-прежнему нет, торопился помогать китайскому правительству, в котором было немало коммунистов. Планам руководителя СССР сбыться было не суждено: в 1927 году Чан Кайши возглавил антикоммунистический переворот. Страна утопала в крови, советское посольство в Китае было разгромлено, тела советских дипломатов лежали на улице. Непостижимо, но практически сразу же после этого Чан Кайши отправил секретное письмо в Москву.

Трудно представить, что думал и чувствовал Сталин, принимая гонца из Пекина, – ведь Чан Кайши был его личной ошибкой. Однако буквально через час в кабинет вождя был вызван нарком иностранных дел, который получил указание удовлетворить просьбу Чан Кайши и восстановить с Пекином дипломатические отношения. Лишь много лет спустя стало известно, что заставило Сталина решиться на этот шаг.

От нашего разведчика в Лондоне пришла шифровка: англичане ведут переговоры с Токио о нападении на Китай. 7 июля 1937 года Япония начала боевые действия. Ровно через неделю, 14 июля, Советский Союз демонстративно подписал с Китаем договор о ненападении, а наш консул в Пекине получил секретную шифротелеграмму с новыми инструкциями. В этот день еще никто не знал, что за два месяца до этого в Кремле состоялась встреча Сталина с одним из высокопоставленных представителей китайского руководства.

Вот что рассказывал мне непосредственный участник тех событий, академик Сергей Тихвинский, чрезвычайный и полномочный посол в отставке, советский консул в Китае с 1939 по 1950 год, а на тот момент сотрудник НКИД:«В мае месяце меня вызвал министр, ставший впоследствии наркомом, – Молотов. Мне сказали, что я должен переводить его беседу с председателем Законодательного Юаня Китая доктором Сунь Фо, сыном Сунь Ятсена. И там я чуть было не застыл от удивления, потому что кроме Молотова, с которым я утром познакомился, были еще Сталин, Ворошилов, Микоян и замминистра Потемкин».

Записей этой беседы не сохранилось, однако известно, что уже через несколько недель в Китай отправились эшелоны с оружием и продовольствием. Китайской армии они были нужны как воздух. МИДовские архивы хранят удивительную тайну тех жарких месяцев: как ни странно, против советской помощи выступили именно союзники. Англия и Франция под разными предлогами запрещали провоз грузов через свою территорию, и Китай оказался на грани капитуляции. В этих условиях дипломат Сергей Тихвинский по личному приказу Сталина отправился туда консулом. Вот как он описывал те события в нашей беседе.

Сергей Тихвинский:«Когда я поехал в Китай, меня инструктировал замминистра Лозовский. Наш посол там – Александр Семенович Панюшкин – уже на месте обрисовал обстановку. Задача нашей дипломатии была в том, чтобы Китай не капитулировал перед Японией. Такая возможность была весьма реальной».

Поразительно, но именно Мао Цзэдун, в пору его политической молодости, оказался главной и единственной причиной, по которой мы не могли допустить капитуляции Китая, – а наши союзники желали ее, быть может, даже больше, чем поражения Германии. К этому времени Китай представлял собой яблоко, разрезанное пополам, и одна половинка, возглавляемая Мао, была коммунистической. Получая помощь из Москвы, вооруженные отряды Мао Цзэдуна успешно воевали с японцами. Другая половинка китайского яблока – недовербованный Сталиным Чан Кайши. Он японцев, конечно, не любил, но еще больше не любил коммунистов и, согласно тайной договоренности с Западом, готов был сдаться, чтобы потом совместно с японскими оккупантами окончательно ликвидировать компартию и установить буржуазное правление.

Надо сказать, что план был всем хорош: неизбежная капитуляция Японии, которая и произошла чуть позже, свела бы в итоге к нулю все поражения Чан Кайши на японском фронте. Но в этом плане была упущена одна небольшая деталь – население Китая. В то время китайцы, быть может, и не очень-то понимали, что принесет им коммунизм, зато прекрасно догадывались, чего можно ждать от заносчивого и жестокого Чан Кайши. А сильнее всех этих непониманий и догадок была вековая ненависть к японским захватчикам – и это означало, что Чан Кайши со всеми своими благими намерениями обречен. С кучкой сторонников ему пришлось бежать на остров Тайвань, где в течение многих лет он создавал свое игрушечное государство. Впрочем, это уже другая история.