Тайны острова Эль-Параисо - [51]

Неизвестно, что именно людям, пришедшим сооружать Дворец Счастливого Отдыха, показалось в нем странным. Его отправили в Город Верховной Власти, который, впрочем, назывался теперь Городом Свободных Сил, и там узнали предателя Тузуса Йужуса.

... Состоялся Всепланетный суд над главными преступниками, замыслившими уничтожение народов Земли посредством "Блокании" и пытавшимися этот злобный замысел осуществить.

Съехались представители всех народов планеты. Восемь дней длился этот Суд Народов, который на экранах телевизоров могли видеть в каждом доме. Виновников бесчеловечного заговора приговорили к высшей мере наказания.

"Брамийцы" покидали "Зеленый Остров".

А "Брами"?

Он остался на гранитном постаменте посреди бывшего "Поля Мертвых", превращенного усилиями заботливых рук в прекрасный парк. Он высится там как нетленный памятник борцам за свободу "Эль-Параисо". Их имена, высеченные на мраморных плитах, может прочитать каждый гражданин Земли.

Дома нас с Илем ожидала радостная весть: возвращался со своей экспедицией Лав-Астробиолог. Узнав о том, что его корабль сделает карантинную остановку на "Эстеллофорусе-119", я немедленно вылетел туда же.

И вот мы - вместе... Я слушал его рассказы о трудном и опасном путешествии в глубины Вселенной, о том, что они нашли следы жизни на некоторых астральных телах.

А я рассказывал ему о планете "Голубых и Черных Городов", о том, что и нашу планету могла постичь такая же участь, но, к счастью, не постигла.

Показал Лаву захваченный с собой видеомагнитный фильм, посвященный походу "Брами".

В столице ОКЕАНа на огромной глыбе стоит точная копия "Брами". А возле него - отлитые из бронзы фигуры людей. Можно узнать среди них и Кванту, и доктора Орфуса, и Грэнси, и Йоноо, и Павла Березу, и меня с Илем словом, всех, кто не расставался с "Брами" до последнего дня.

На янтарно-золотистой пластине, обрамленной тончайшими листьями из нержавеющего металла, - имена первых жертв "Блоканиив. И среди них имя милого нашего товарища Омара-Али...

Рядом, на высокой стене, высечены слова Юлиуса Фучика:

"ОБ ОДНОМ ПРОШУ ТЕХ, КТО ПЕРЕЖИВЕТ ЭТО ВРЕМЯ: НЕ ЗАБУДЬТЕ! НЕ ЗАБУДЬТЕ НИ ДОБРЫХ, НИ ЗЛЫХ... ПРИДЕТ ДЕНЬ, КОГДА НАСТОЯЩЕЕ СТАНЕТ ПРОШЕДШИМ, КОГДА БУДУТ ГОВОРИТЬ О ВЕЛИКОМ ВРЕМЕНИ И БЕЗЫМЯННЫХ ГЕРОЯХ, ТВОРИВШИХ ИСТОРИЮ. Я ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ ВСЕ ЗНАЛИ, ЧТО НЕ БЫЛО БЕЗЫМЯННЫХ ГЕРОЕВ, ЧТО БЫЛИ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ИМЕЛИ СВОЕ ИМЯ, СВОЙ ОБЛИК, СВОИ ЧАЯНИЯ И НАДЕЖДЫ..."

Как только окончился карантинный срок, корабль Лава-Астробиолога расстался с орбитальной станцией "Эстеллофорус-119" и взял курс на Землю.

Лав дал мне прочитать свои путевые дневники, и я еще раз убедился в том, что порой и самое незначительное может стать важным, если мир, окружающий тебя, суживается, сжимается пространственно до пределов космического корабля. На последней странице были подчеркнуты строки, написанные моим сыном незадолго до того, как экспедиция приблизилась к "Эстеллофорусу-119":

"Наконец-то, наконец, распустился наш земной колокольчик. Его семечко так долго не подавало признаков жизни, что казалось погибшим... А оказалось: живое, растет..."

И я еще раз понял, почему Лав не захотел унаследовать мою профессию историка. Его увлекало другое: не те события, которые уже были в мире и минули, а те, что свершаются и будут свершаться в еще не познанных до конца глубинах живого, бесконечно малого, но также и бесконечно великого в своем предназначении мира: клетка, ее сущность и законы развития в условиях внеземных.

Ну, что ж, а я буду продолжать свое привычное дело, и мне станет помогать другой мой сын - Иль. И мы вместе напишем некоторые главы из истории ОКЕАНа, посвященные экспедиции "Брами" и всему, что с нею связано. Ведь мы сами были участниками событий, которые взволновали весь мир...

Мои размышления прервал голос Лава. Он прозвучал в радиофоне.

- Отец?.. Ты очень занят?..

- Нет, мой дорогой. А что?

- Зайди, пожалуйста, на командирский пост. Хочу... нет, мы все хотим тебя о чем-то спросить.

Командирский пост на корабле Лава-Астробиолога - это обширное помещение в носовой части, снабженное большими иллюминаторами, откуда открывается широкий обзор видимого пространства.

Лав показал на приближающуюся Землю. Там, на одном из плоскогорий "Зеленого Острова", пламенели циклопические буквы, составленные из газовых светильников огромной светосилы. Их видно за сотни миль от планеты:

Я - OKEAH!

- Это - там были вы на "Брами"?

- Там, мой друг.

Когда небо над нашей родной планетой клубится облаками, его пронизывают мощнейшие потоки инфракрасных лучей. Они, эти лучи, вызывают в верхней кромке облачности свечение, и тогда плывущие из глубин Неизведанного космические корабли неизменно встречают надпись: "Я - ОКЕАН".

Я объяснил Лаву и всем его коллегам, что надпись, отныне пламенеющая на "Зеленом Острове", навеки утверждает уничтожение здесь последнего очага насилия на планете и служит еще одним маяком для тех, кто возвращается на Родину из дальних и долгих странствий по Вселенной.

Когда я закончил. Лав задумчиво произнес:

- Кто знает - быть может, эти слова читают и там!.. На какой-нибудь еще не знакомой нам планете!..