Тайны Кремля - [4]

Столь же опасной оказалась и иная форма потворства агрессорам. Та, что в канун мировой войны стала характерной для Европы — «умиротворение». Стремление любой ценой, но непременно за чужой счет, за счет жизненных интересов малых стран, их территориальной целостности и даже независимости, хоть на время удовлетворить неуемную алчность Берлина и Рима, оттянуть неизбежную страшную развязку. Впервые подобную уступчивость продемонстрировали Лондон и Париж всего через два месяца после вторжения итальянских армий в Эфиопию. В декабре 1935 года министры иностранных дел Великобритании — Самуэль Хор и Франции — Пьер Лаваль поспешили сами предложить Муссолини аннексировать две эфиопские провинции, Огаден и Тигре. Однако Риму уступка показалась слишком незначительной, и мирная беззащитная африканская страна была захвачена полностью. Следствием же такого беззастенчивого нарушения международного права стала отмена Лигой наций всех санкций, ею же и введенных по отношению к Италии.

Подобная политика к ничем неприкрытой агрессии внушила Германии, Италии и Японии чувство вседозволенности и безнаказанности, уверенности, что любые их действия, какими бы они ни были, не встретят ни осуждения, ни преграды. Эта политика послужила поводом для активного сближения ради скорейшего достижения общих целей нацистского и фашистского режимов. Привела к подписанию Нейратом и Чиано 22 октября 1936 года протокола, предусматривавшего проведение Германией и Италией общей, скоординированной внешней политики. Этот протокол по сути был договором о создании военного агрессивного блока (неделю спустя названным Муссолини «осью Берлин — Рим», вокруг которой, мол, отныне будут вынуждены вращаться все европейские страны, хотят они того или нет).

Так всего за пять лет, в результате потворства Великобритании и Франции, потенциальная угроза миру на планете перешла в следующую неизбежную стадию — медленного и неуклонного сползания к катастрофе, во вторую мировую войну, с открытым определением ее первых жертв. Гитлер уже перестал скрывать, что ими обязательно станут три европейские страны — порождение столь ненавистной ему Версальской системы. Австрия, населенная немцами, и потому должная воссоединиться (аншлюс) с третьим рейхом. Польша, которая обязана вернуть Германии Верхнюю Силезию, Познань, Западную Пруссию и вольный город Данциг. Чехословакия, где по твердому убеждению нацистов, преследовалось, угнеталось чехами немецкое меньшинство на севере и юге Судетской области.

Такими должны были стать первоочередные действия нацистской Германии для ликвидации Версальской системы, передела мира. Какими окажутся последующие цели Гитлера, его все возраставшей численно, оснащавшейся самой современной техникой армии, стремившейся смыть с себя «пятно позора» поражения 1918 года, политикам Лондона и Парижа предоставлялось только догадываться.

Глава первая

С первого дня прихода Гитлера к власти советское руководство не могло не понимать, что отныне угроза войны нечто большее, чем реальность. В Кремле отлично осознавали, что рано или поздно третий рейх непременно обрушится на СССР. Для такой оценки положения оснований было более чем достаточно. Во-первых, борьба с коммунизмом как идеологией и с ее носителями — коммунистами стала повседневной жизнью Германии. Во-вторых, в долгосрочную программу нацизма, ясно и недвусмысленно изложенную Гитлером в «Майн кампф», входил новый «дранг нах остен»: расчленение Советского Союза, захват и «колонизация» его европейской части, превращение ее в житницу и сырьевой придаток Германии.

Вместе с тем, следовало учитывать и иное. Полтора десятилетия изолированный в политическом плане, полностью исключенный из жизни мирового сообщества Советский Союз не был связан какими-либо договорами, обеспечивавшими ему безопасность, поддержку в случае нападения союзниками. Именно это обстоятельство и делало СССР наиболее желанным объектом агрессии. Поэтому, особо помятуя острый кризис в советско-британских отношениях 1927 года, еще до проявления практики «умиротворения», приходилось не исключать и наиболее опасный вариант. Возможность сговора между Лондоном, Парижем и Берлином. Попытку Великобритании направить захватнические устремления нацизма только на восток, против Советского Союза.

Правда, при подобных прогнозах необходимо было учитывать весьма немаловажный фактор. У СССР и Германии отсутствовала общая граница. Между ними находилась Польша. Следовательно, дальнейшее развитие событий всецело зависело от той позиции, которую займет Варшава, от политики, которую она станет проводить. Ведь в случае сговора западных демократий с нацистским режимом поляки будут вынуждены пропустить немецкие армии через свою территорию. Но такое решение представляло прямую угрозу и для самой Польши, чьи западные и северные земли были отторгнуты от Германии в соответствии с Версальским мирным договором.

Наконец, Кремль слишком хорошо знал, что Советский Союз еще не готов к войне, тем более с таким сильным противником, как Германия, да еще, возможно, в одиночку. И вряд ли будет готов в ближайшие годы из-за весьма слабой в техническом отношении армии, что вызывалось отсутствием достаточно мощной оборонной промышленности, прежде всего танко- и авиастроительной, которые только что, в результате осуществления первого пятилетнего плана, получили наконец необходимую базу.