Тайны Колдовского мира: Стража Колдовского мира - [6]

Сила… Эйдрит чувствовала, как она нарастает…

Затем…

Её швырнуло на землю, прямо на арфу. Она ушибла руку. Тревор забился, закричал, оцарапал её. Впервые в жизни Эйдрит испытывала такой ужас, такую муку. Джойсана поникла и опустилась наземь, увлекая за собой Керована.

Алон внезапно отшатнулся, покачиваясь, закрыв руками искажённое страданием лицо.

Да кончится ли это когда-нибудь? Эйдрит понимала, что никто из собравшихся не выдержит долго. Если это продлится, все погибнут.

Все прекратилось так же внезапно, как и нахлынуло. Они долго лежали неподвижно, как ослабевшие жертвы чумной эпидемии, выползшие из постели.

Новое послание Сильвии привело их в чувство.

Такое было наслано чародейство, которого мир не ведал со времени последней битвы Великой войны — невиданный напор, неслыханная мощь. Те, что из Гарт-Хауэлла, лежат как мёртвые, а пленник их скачет на волю.

Алон вытирал руками мокрое от пота лицо.

— Это было не на нас направлено, иначе мы, чей разум открыт, были бы мертвы. Хиларион… Мне нужно выяснить…

Он развернулся с намерением тотчас же вернуться в башню, где привык запираться, но Эйдрит удержала его.

— Какое отношение к этому имеет Хиларион? Он ведь из Древних, он принадлежит к тем, по чьей воле нас постигла тяжкая участь. Это что, какое-то новое из его чародейств?

Алон притянул её к себе.

— Это не так. Я ведь был его учеником. Он — на стороне Света. Мы сейчас хотим научиться общаться на больших расстояниях. По-моему, именно эта великая сила поможет нам. Но мне нужно выяснить…

— Нам всем нужно кое-что выяснить, — вмешался Керован. — Сдаётся мне, что где-то распахнулась дверь, через которую проникла Тьма. Придётся всем добрым силам объединиться, чтобы уберечь Свет.

Пролог 3 Кумирня Гунноры, к югу от Вара

Дестри н'Ренант шла из купальни, держа в одной руке мокрое полотенце, другой застёгивая кожаный жилет. Она всегда легко вставала по утрам, её не тяготила необходимость одеваться, готовить завтрак и выполнять прочие повседневные дела.

Она продела светлые, длинные до плеч волосы в серебряное кольцо, подхватив и непослушные пряди на затылке. При ходьбе с волос летели брызги.

Но мысли её были уже далеко, сосредоточены на предстоящих дневных заботах. Нужно дать Джозефинии зелья, которое помогает при боли в суставах, измучившей беднягу за последнее время, когда одна гроза сменяет другую; нужно заглянуть на ферму Паджана, навестить там слабенького новорождённого жеребёнка. Даже не знаешь, как все успеть, хоть и суетишься от рассвета до заката.

А сегодня она проснулась с каким-то неясным беспокойством. Это не похоже на осадок, который бывает после снов-откровений Госпожи — тут она бы помнила каждую деталь. Но никак не отделаться от этого странного предчувствия.

Огромный чёрный кот, сидящий на пороге древней кумирни, которую Дестри восстановила сама, вот этими самыми руками, широко разинул пасть, беззвучно, по своему обыкновению, мяукая. Пресвятая Госпожа, а Вождь-то все растёт и растёт! Уж конечно ни одному коту в округе с ним не сравниться. Да и по уму им до него далеко, разве что они скрывают свои мысли от людей. Но Вождь не из нашего мира, в нём вообще нет местной кошачьей крови. Он вместе с Дестри пережил всё, что случилось в Гавани Мёртвых кораблей, они вместе перешли через эти диковинные врата. Врат этих, правда, больше нет — благодарение Госпоже и её Дару! Этот кот и она, пария, которой все сторонятся, связаны узами, которых сама смерть не разорвёт.

— Не желаете ли позавтракать, ваша милость? — улыбнулась она. — Впрочем, я не сомневаюсь, что ночная охота до отказа наполнила ваш желудок.

Его огромные жёлтые глаза оставались бесстрастными. Он лишь широко зевнул, обнажив клыки, которые, как она отлично знала, он готов употребить во благо и во вред, в зависимости от добычи.

В кумирне было два помещения. Дестри постаралась восстановить каменную кладку, вычистила и вымыла все внутри, натёрла стены составом из ароматических растений, собранных в запущенном саду. Внешняя комната предназначалась для хозяйственных нужд, но и там она не терпела никакого беспорядка. Стол из самого прочного и дорогого варсового дерева, которое отливает золотистым металлическим блеском, когда его как следует отскоблишь, там же две скамьи того же дерева. В углу очаг, которому не положено сыпать пепел на пол, и полки, а ещё один-два поставца.

Никаких гобеленов, никакой богатой резьбы. Но сама Госпожа Гуннора украсила святилище по своему вкусу — там, где сходятся полы и стены, по всей комнате вьются лозы. В любое время года они усыпаны вперемешку цветами и плодами, внося с собой мир и спокойствие, царящие снаружи.

Дестри разложила мокрое полотенце на краю стола и осмотрела цветки на лозах. Нет, голубых не надо — лёгкая тень, что сопровождала её с момента пробуждения, подсказала, что они не годятся. Она тщательно выбрала и сорвала на длинном вьющемся стебле то, что предложила ей лоза: белые цветки — символ поиска, цель которого неясна ищущему, и золотые — обещание обильной жатвы, любимого времени Гунноры.

Дестри прошла в кумирню. Там стояла глыба белого камня, подобного которому не найти нигде в округе. По сторонам его высечена собственная печать Гунноры — сноп спелого зерна, перевитый плодоносящей лозой. Дестри быстро прошла к нему, обогнув длинную лежанку, на которой жаждущие мудрости могли спать и учиться.