― Эта идея приходила мне в голову.
― Я доверяла тебе.
― Жаль, что я не могу ответить тебе тем же.
― Ты… ты… Если бы ты спросил…
― Каждый день я ждал, что ты расскажешь мне все сама, надеялся, ждал, что отчет подтвердит твою репутацию честной девушки. Но ты молчала, а отчеты все больше подвергали сомнениям твою честность. Прости, Лили, но я не могу тебе доверять.
Она все объяснила бы сейчас, но стоит ли тратить время?
― Не собираюсь оправдываться перед тобой. Ты уже вынес свой приговор и решил, что я виновна, мои слова лишь рассмешат тебя.
― Обвинений против тебя много.
― Против меня нет никаких обвинений, — выпалила она.
― Неужели?
― Да, обвинений нет, и я рада, что сейчас ты показал свое истинное лицо. Я рада, что не успела ничего сказать тебе — ты не заслуживаешь моих признаний. Ты просто решил переспать со мной, цинично и нагло, а потом оттолкнул меня.
― Эй, — пробормотал он, прерывая ее, — ты преувеличиваешь! Конечно, если ты хочешь сказать что-то в свою защиту, я тебя выслушаю.
— Выслушаешь? Значит, ты считаешь, я приехала сюда, потому что полиция закрыла мой магазин, меня подозревают в коррупции и мошенничестве, и я решила воспользоваться богатством моего папочки, украсть деньги. Вот что ты разузнал?! — Слезы текли у нее по щекам. — Ты хочешь, чтобы я исчезла из вашей жизни? Я исчезну, и ты никогда больше не услышишь обо мне, Себастьян, я забуду тебя, и никаких оправданий ты от меня не услышишь.
Она повернулась и ушла. Завтра она улетит отсюда первым же рейсом. Она невиновна, и рано или поздно он поймет это.
Хьюго нашел Себастьяна в офисе.
— Сегодня утром Лили уехала. Она была чем-то очень расстроена. Ты рассказал ей про мать?
— Да, — ответил Себастьян, — уже давно. Но она уехала не поэтому. — Он посмотрел отчиму прямо в глаза. — Я нанял частного детектива, чтобы выяснить кое-что о ее прошлом, и она узнала об этом.
Хьюго опустился на стул.
— Зачем, Себастьян? Какое право ты имел на это?
Он задавал себе этот вопрос тысячу раз и не находил веских аргументов.
— Я не знаю, — проговорил он. — Наверно, для того, чтобы тебя защитить, ты так доверял ей. Я хотел удостовериться, что она не причинит тебе неприятностей и не воспользуется твоим имуществом. Я намеревался выяснить, кто она, какие у нее цели… — Он тяжело вздохнул. — Я узнал, что она была замешана в какой-то неприятной истории, и должен был что-то предпринять.
— Черт, Себастьян! — Хьюго побелел, он был разгневан. — Я уверен в Лили, мне не нужны никакие доказательства, я верю в ее невиновность, и я разочарован в тебе.
― Я сам в себе разочарован. Я сказал Лили, что не доверяю ей, на самом деле это не так — я не доверяю себе. В ее присутствии я теряю голову, ничего подобного со мной раньше не происходило.
― Ты влюблен.
Да, он влюблен в нее. Он занимался любовью со своей сводной сестрой и полюбил ее. Ему не хватало Лили, он скучал по ней, он вспоминал ее обнаженное тело, аромат ее духов.
― Я думаю, — сказал Себастьян, тщательно подбирая слова, — что рано или поздно забуду ее.
― Ну, — проговорил Хьюго, — я потерял двух дочерей.
― Двух?
― Натали уезжает в конце недели в Индию.
― Я не могу поверить, что ты разрешил ей ехать. Хьюго, это ужасно.
― Ты должен понять меня, Себастьян, — последовал ответ. — Ты разорвал мои отношения с Лили, я не позволю, чтобы ты поссорил меня с Натали.
Хьюго ушел.
Себастьян остался один. Какой же он болван — сделал несчастными стольких людей: Хьюго, Синти, Натали и Лили — все пострадали от его высокомерия, глупости и бестактности. Ему захотелось плакать. Не в силах больше сдерживать слезы, он беспомощно размазывал по щекам соленые ручейки, с безнадежностью сознавая, что потерял Лили навсегда.
Неужели он будет страдать всю жизнь? И все по своей собственной вине.
— На следующей неделе я лечу в Ванкувер, — объявил Себастьян назавтра родителям. — Хочу увидеть Лили и извиниться перед ней.
― Сколько ты будешь отсутствовать? — спросила Синти.
― Сколько потребуется. — Он взглянул на Хьюго. — Не думаю, что она простит меня, но надеюсь, ты простишь.
― Надо исправлять ошибки, сынок, — ответил Хьюго.
Когда он уходил от них, ему было стыдно — родители вдруг показались ему старыми и одинокими. Очень одинокими.
Он не позвонил и не предупредил Лили о своем приезде, решив, что так будет лучше — она не сможет отказать ему во встрече.
Она жила на верхнем этаже четырнадцатиэтажного дома. Когда он приехал, солнца не было, лишь вдали за горами в небе оранжевый отблеск.
Себастьян остановился в вестибюле, среди пальм, надеясь, что кто-нибудь впустит его внутрь, но он не думал, что это будет Лили. Через несколько минут она появилась на ступеньках с сумкой в руках.
Она не заметила его, пока он не прикоснулся к ее плечу, и он никак не ожидал, что она оттолкнет его и убежит.
― Эй, — попытался успокоить он ее, — это только я.
― Только ты? — прошептала она, в глазах ее стоял неподдельный ужас. — Что ты здесь делаешь?
― Жду тебя. Не пригласишь к себе?
― Никогда, — вырвалось у нее. — И не прикасайся ко мне.
― Ты очень нервничаешь, — заметил Себастьян, не в силах оторвать от нее взгляда. Она покраснела. Он нагнулся и поднял с пола коробку с персиковым мороженым, жареный картофель в пакетике, бутылку кетчупа, пачку арахиса в шоколаде. — Ты собиралась приготовить божественный ужин?
