Тайны и феномены эпох. От древних времен до наших дней - [18]

Затем празднующие двигались к морю – воде, из которой все вышло, стихии, очищающей и освежающей. От моря шествие направлялось к главному элевсинскому храму Деметры. Двигались по ночам. Днем же люди делали остановки, во время которых выступали атлеты, разыгрывались пантомимы, исполнялись ритуальные танцы, выступали певцы и музыканты, слагали свои панегирики поэты. Ритуалы должны были готовить посвящаемых к главному таинству.

На пути из Афин в Элевсин стояли толпы людей, чтобы принять участие в жертвоприношениях, освобождениях, которые устраивались в святилищах на пути шествия. Народ был по-праздничному разодет, царило всеобщее дневное веселье. Посвящаемым же полагалось быть обнаженными – ведь душа приходит в мир без эмоций, мыслей, желаний, а одежды она приобретает уже на земле. Полыхали огнем букеты маков – символ Деметры, цветы забвения и сна души в ее земном теле, свидетельство иллюзорности земной жизни и надежды на освобождение души после смерти.

Многотысячной ликующей процессией, которая отправлялась к храму Деметры в Элевсине, руководили жрецы и жрицы богини, облаченные в снежно-белые одеяния с серебристой перевязью в волосах. Отсчетом для начала мистерий был символический брак, совершавшийся между жрецом Солнца и жрицей Деметры. Этот брак должен был символизировать оплодотворение земли. Другой жрец опускался в глубокую пещеру, изображавшую подземное царство, откуда ежегодно весной является миру Персефона – символ освобождения земли от царства мрака и смерти…

Согласно древним верованиям, между стремлением и его объектом находится Стигийское озеро, где душа покидает на время свою земную оболочку. Когда метафорическая дистанция преодолевалась успешным прохождением этапов посвящения, возникало «видение света элизийского». Глаз, по преданию, переставал смотреть внутрь и созерцал свой объект через атмосферу естественной жизни, ибо было достигнуто подобие, «столь близкое, сколь возможно в сознании», между самопознанием и самопознанным. Существовала и другая степень, называвшаяся умопостижением Элизиума, где, как сказано, приоткрывался «примерный образ» всеобщей природы.

В итоге души, став совершенными и «пройдя через все движение умопостигаемых причин», подходили вплотную к созерцанию Высшего единства. Это созерцание являлось заключительной подготовкой к осознанию иных сущностей мира.

Иной характер имели Дионисийские мистерии. Культ Диониса по существу противостоял утвержденной традиции. Это был праздник вина, веселья, отказа от норм однообразной жизни, культ буйства и свободы. Ему предавались здоровые, не находящие достойного выхода своим душевным силам женщины, которые становились на время мистерии вакханками, или менадами, – спутницами Диониса.

В античные времена к этому таинству относились неоднозначно, считалось, что оно разрушает традиционные устои и в какой-то мере развращает молодых людей. Тем не менее праздник в народе любили, как и самого бога Диониса.

Согласно мифологическому повествованию, некогда обезумевший юноша скитался среди рощ и лесов по воле злопамятной Геры. Правда, скитался не в одиночестве. За ним следовали поклонницы – менады, такие же безумные женские духи.

В описаниях Дионисийских мистерий говорится о бегущих толпах вакханок, все уничтожающих на своем пути. Они одеты в шкуры леопардов или оленей, вооружены жезлами, увитыми плющом, подпоясаны задушенными змеями. За ними шли толпы людей, созерцая зрелище. А вот на пути бегущих им лучше было не становиться.

Необычайное поведение менад позволяет думать, что их сознание было притуплено или изменено, как и у самого Диониса. В принципе, группа людей легко меняет свое сознание и без наркотических средств. Но одному человеку сделать это значительно труднее. Здесь работают некоторые механизмы массового возбуждения людей, ставшие известными в результате исследования психологии толпы и относящиеся к коллективному бессознательному человека. Толпа даже из интеллектуалов остается толпой с ее эмоциями и буйными страстями.

Это не значит, что менады не принимали возбудителей. Так или иначе их бег и повышенная активность должны были смениться иным состоянием – покоя, расслабления и сна. Это согласуется с человеческой физиологией, но именно об этой части мистерии ничего не известно. Согласно мифологии, Диониса успокоила Кибела и приобщила к своим мистериям. Поэтому можно предположить, что после бега и изнурительных танцев менады переходили к чему-то качественно иному, связанному с почитанием Матери-земли, в результате чего они становились нормальными, уравновешенными женщинами.

Как правило, такие мистерии носили эротический характер. Понятно, что когда менады бежали, никакого разврата быть не могло. Их полуобнаженные тела для греков не являлись непристойными. Но вот когда менады падали в изнеможении, тогда, очевидно, и происходили обрядовые действия почитания земли. Эта часть мистерии источниками умалчивается, поскольку греки вообще не описывали в литературе сам процесс сексуальных отношений, равно как и не предавались им публично. Возможность полового акта с изможденными менадами можно рассматривать как необязательное приложение к мистериальным действам. Тем не менее поздние источники оставили указание на то, что Дионисийские мистерии действительно имели какое-то отношение к разврату.