Тайны черных джунглей - [90]

Он сделал знак рукой, и туг, стоявший рядом с ним, ударил в тамтам. Рокот дробных частых ударов отдался по всем галереям.

А когда эти звуки замолкли, в пагоде несколько мгновений еще царила могильная тишина. Все, кто был здесь, замерли, не дыша.

Внезапно в глубокой нише справа раскрылась дверь, и в сопровождении двух тугов с кинжалами в пагоду вошла Ада. Печальная, но по-прежнему прекрасная, в затканном золотом шелковом одеянии, с жемчужным ожерельем на груди, она остановилась у порога, пораженная открывшейся перед ней картиной.

Взгляд ее с тревогой скользнул по лицам собравшихся, и вдруг она вздрогнула, увидел Тремаль-Найка.

Страшная бледность покрыла ее лицо; она пошатнулась и схватилась руками за сердце, точно удерживая рвущийся из груди крик.

— Ада!.. — с протянутыми руками бросился к ней Тремаль-Найк но она в страхе отпрянула от него.

— Ты сделал то, что обещал, Тремаль-Найк, — громко, со зловещей улыбкой проговорил Суйод-хан. — Ты убил Кориханта, и эта женщина теперь твоя. Как видишь, я сдержал свое слово.

— Ада!.. — снова воскликнул Тремаль-Найк, делая несколько шагов к ней, но она в ужасе еще дальше отступила от него.

Злобная радость была на лице Суйод-хана — он наслаждался этой сценой.

— Ада!.. — с любовью и мукой вскричал Тремаль-Найк. — Не верь этому человеку, он обманывает тебя! Он обманул и меня, не сказав, что капитан Макферсон — это Корихант — твой отец. Я не знал этого и…

— …и Кориханта нет в живых! — торжествующе провозгласил Суйод-хан. — Он мертв, и Кали приняла эту жертву.

— Нет! — яростно вскричал Тремаль-Найк. — Он жив. И очень скоро ты, негодяй, убедишься в этом!..

И тут случилось то, чего ни сам Суйод-хан, ни собравшиеся в пагоде туги совершенно не ожидали. Это обрушилось на них, как гром среди ясного неба, как внезапное землетрясение.

— Вперед! В атаку!.. — прогремел под сводами пагоды властный, привыкший командовать голос.

Страшный залп потряс подземелье, разбудив стоголосое эхо подземных галерей, и вслед за тем взвод солдат со штыками наперевес ворвался из темного коридора в пагоду. С обнаженной саблей в руке их вел капитан Корихант.

Пораженные ужасом, буквально обезумевшие от такой неожиданности, туги даже не пытались обороняться. В панике кинулись они в боковые галереи, оставив на земле несколько трупов.

— Главарь!.. Хватайте их главаря!.. — кричал Корихант.

Но в страшной суматохе, вызванной вторжением солдат, Суйод-хан вскочил и прыжком тигра метнулся в узкий проход, захлопнув за собой тяжелую, окованную железом дверь.

Тщетно пытались открыть или взломать ее подоспевшие в тот же миг солдаты — приклады их карабинов лишь отскакивали от этой несокрушимой двери.

В дыму выстрелов, в толпе ворвавшихся в пагоду солдат, капитан не сразу заметил в страхе прижавшуюся к одной из колонн Аду.

— Дочь моя!.. Наконец-то я вижу тебя!.. — вскричал он, бросаясь к ней с протянутыми руками.

— Отец!.. — прошептала девушка и без чувств упала в его объятия.

Оставшиеся в живых туги разбежались все до единого. Солдаты не преследовали их, опасаясь заблудиться или попасть в засаду в этих таинственных подземных галереях. Но с минуты на минуту, собрав подкрепление, туги могли появиться в пагоде вновь.

— Отступаем! — крикнул Тремаль-Найк. — Нам надо выбраться отсюда, пока они не пришли в себя.

— Да, ты прав, мой храбрый Тремаль-Найк, — сказал капитан, передавая ему на руки так и не пришедшую еще в сознание Аду. — Вот тебе моя дочь — ты заслужил ее. Она навеки твоя!..

И прежним путем, пробираясь по узким подземным галереям, они начали отступать. Приведенные в ужас, рассеянные внезапной атакой, туги даже не пытались преследовать их.

Но в тот момент, когда последние солдаты уже покидали пагоду, посреди которой все так же неколебимо и мрачно возвышалась гигантская фигура Кали, откуда-то из темноты, из каких-то тайных закоулков, вслед им прогремел угрожающий голос Суйод-хана:

— Уходите!.. Но мы еще встретимся в джунглях!..