Тайны бронзовой статуи - [174]

Все молились около четверти часа: Жижка с дочерью с одной стороны кровати, а Губерт и члены общины – с другой.

Воздав дань торжественного уважения останкам баронессы Эрманды, все покинули комнату, и предводитель таборитов сказал:

– Надо в нынешнюю же ночь похоронить баронессу, и монумент, сооруженный в ее память, перестанет быть отвратительной насмешкой. Я вернусь в лагерь, Анжела, ты останешься здесь, и добрый Губерт сообщит тебе подробности о последних минутах той, которую мы не успели обнять живой. Через полчаса я ворочусь, и мы всех освободим.

Осмотревшись, предводитель таборитов прочел глубокую и живейшую признательность на лицах окружающих. Некоторые чуть не лишились чувств от радости при мысли покинуть свою могилу, другие упали на колени и стали набожно молиться, многие зарыдали, многие бросились друг другу на шею, а прочие, обезумев, завопили от счастья, забыв, что тело их благодетельницы лежит в смежной комнате. Эта зала, столько лет казавшаяся мрачной, точно изменилась, словно в нее впустили чистый воздух, водворив с ним мир и благополучие.

Но никого так не осчастливило обещание генерала, как Лионеля и Конрада.

Жижка ушел из залы один, отказавшись от предложения нескольких членов общины проводить его по подземельям.

Убежденный, что сумеет найти дорогу, и желая остаться наедине с размышлениями, возбужденными в нем за истекшие часы, предводитель таборитов, взяв лампу, вышел, и дверь аккуратно затворилась за ним.

Он пересек круглую комнату и попал в большую залу, где возвышалась бронзовая статуя. Побуждаемый любопытством, он приблизился к скульптуре, чтобы хорошенько рассмотреть ее. Но едва принялся он изучать подробности, отголоски из, подземелья донесли до него шум приближающихся шагов. Он обернулся– круглая комната была уже полна вооруженных людей, быстро окружающих его. Лампа, поднятая Жижкой, дала пришельцам возможность узнать его, и человек двадцать, в один голос повторив его имя, тотчас свирепо кинулись на генерала, желая отомстить виновнику своих страданий и унижений, тому, кто победил их и кому собирались сдать замок на другой день.

– Как?! Жижка здесь? – закричал Киприан, находившийся среди толпы, или, лучше сказать, возглавлявший ее.

Монах, боясь угодить в руки предводителя таборитов. решился с шестьюдесятью солдатами, членами трибуна ла Бронзовой Статуи, воспользоваться ночной темнотой и проложить себе путь, выйдя через подземелье в маленькую часовню.

Увидев, что вооруженные люди бросились на него, Жижка отшвырнул лампу и схватился за шпагу. Но тут нога его поскользнулась на сыром полу, и он тяжело грохнулся оземь. Беглецы кинулись вперед, и шпаги их пронзили бы его, но Киприан крикнул:

– Не убивайте его! Принесем самого страшного нашего врага в жертву Бронзовой Статуе.

Радостные вопли встретили его предложение, и эхо повторило их во всех коридорах. Жижку схватили и подвели к чудовищному изваянию. Водворилась глубокая тишина, и монах, бросив на предводителя таборитов торжествующий и одновременно удовлетворенный взгляд, сам подошел к статуе и дотронулся до пружины, приводившей ее в движение.

Страшная статуя медленно раздвинула руки и обнажила чудовищные орудия, заключавшиеся в ее груди. Киприан с минуту смотрел на эти снаряды смерти, потом, повернувшись с жестокой улыбкой, сделал знак людям, державшим Жижку, подвести его ближе.

Внезапно, отшвырнув прочь закрывавший ее плащ, с распущенными по плечам волосами появилась прелестная Этна Ильдегард.

Прежде чем изумленные присутствующие успели охнуть, с быстротой молнии, вылетающей из тучи и поражающей дерево в лесу, таборитская героиня кинулась к бронзовой статуе и со сверхъестественной силой толкнула на нее Киприана.

Тот, ошеломленный неожиданностью, ослабевший от голода и утомительной осады, повалился на статую, и две раздвинутые руки сомкнулись. Монах, прижатый к остриям клинков, скоро исчез, раздавленный, как прежде исчезали бесчисленные жертвы его гордости и мщения.

Этна, обернувшись к испуганным беглецам, закричала:

– Вы, свидетели моего возмездия тому, кто погубил меня навсегда, слушайте, служители Бронзовой Статуи: ваше царство кончилось, я презираю вас!

Члены трибунала наконец опомнились от изумления, охватившего их на минуту, и бросились к смелой девушке, но Жижка, воспользовавшись всеобщим остолбенением, вырвался из державших его рук и своей меткой шпагой защитил Этну.

Битва была в самом разгаре, когда в громадную залу ворвался отряд таборитов. Солдат, оставленный Жижкой в часовне, по прошествии получаса поднял тревогу и поспешил с товарищами в подземелье на помощь своему начальнику.

Члены трибунала Бронзовой Статуи защищались с отчаянным мужеством, но, подавленные числом, все погибли: никто из них не пожелал сдаться.

Едва кончилась битва, как еще один таборит прибежал сообщить, что барон Альтендорф и его сын, пытаясь возвратить себе свободу, завязали жестокую схватку, убили множество солдат и мужественно погибли сами.

Таким образом, глава трибунала Бронзовой Статуи и большая часть его сообщников были убиты. Остальные разбежались. Жижка приказал немедленно разрушить статую и чудовищные машины, и с того дня страшный трибунал был уничтожен навсегда.