Тайны бронзовой статуи - [131]

– Клянусь небом, теперь я понимаю все! – вскричал монах. – Да, теперь мне все ясно. Экий я дурак, что не догадался!

– Значит, вы возвратите нам свободу? – обрадовался Конрад.

Монах несколько минут не отвечал, погруженный в мысли, рожденные новым открытием. Наконец он обратился к молодым людям:

– Вас обоих посвятили в таинства дома, где вы видели принцессу Елисавету?

Краска стыда, покрывшая щеки пажей, была самым красноречивым ответом для бенедиктинца.

– И вы ничего не говорили об этом своему господину? – продолжал он.

– Нет, нет!!! – закричали в один голос пажи. – Мы связаны страшной, торжественной клятвой в присутствии ужасных свидетелей…

– Коли так, вам не представится случая нарушить ее, – грозно промолвил Киприан.

С этими словами он сделал знак всадникам, и те подъехали. Он дал им несколько кратких инструкций и поскакал в Прагу.

Несчастные пажи только теперь поняли, что предательство, вместо того чтобы принести пользу, лишь приблизило их смертный приговор. Но они не могли поделиться друг с другом мыслями, потому что их стража так погнала лошадей, что не дала возможности разменяться даже несколькими словами.

Отряд продолжал скакать до замка Альтендорф. Там верховые свернули в лес, о котором мы упоминали и который простирался до самых стен. Всадники остановились, спешились и заставили спрыгнуть на землю своих пленников. Скоро один из караульных, посланный вперед, воротился с пожилым человеком, и пажи тотчас его узнали: это был Губерт, управляющий замка.

Взгляд, брошенный им на пажей, доказал, что и он узнал их. Молодым людям почудилось даже, что на лице старика отразилось сострадание и сочувствие. Но если так, то выражение это быстро исчезло, и пажи скоро уже ни на что не надеялись, наблюдая, как управляющий шепчется с начальником отряда.

– Следуйте за мною, – сказал старик минуту спустя, – и не шумите, потому что при первом же вашем крике о помощи вам немедленно завяжут рот.

Он поднял опускающуюся дверь, расположенную в маленькой часовне, и за ней обнаружилась лестница с узкими ступенями. Пленники и стража спустились вниз. Губерт шел впереди с фонарем. Пройдя по сводчатым коридорам, они очутились в склепе с мраморными гробницами, потом в зале со страшной машиной. Ужас, вызванный этим зрелищем, заставил пажей начать сопротивляться, несмотря на веревки, связывавшие им руки, но их принудили идти дальше до тех пор, пока они не попали в громадную залу, где находилась колоссальная бронзовая статуя.

Не позволяя пленникам останавливаться, караульные повели их в круглую комнату, где лежал кусок гранита и в нише стояло распятие.

– Опуститесь на колени, молодые люди, – сказал Губерт, – и примиритесь с небом, ибо через несколько минут ваша земная жизнь закончится.

Едва встали они на колени перед распятием, послышался заунывный звук колокола. Отворилась дверь, и три человека высокого роста, в черных рясах, с лицами, закрытыми капюшонами такого же цвета, молча вошли в комнату.

– Для чего нас призвали? – спросил один из них глухим, замогильным голосом.

– Исполнить месть Бронзовой Статуи! – торжественно ответил Губерт.

Глава 39 Управляющий и пажи

При появлении палачей молодые люди вскочили и бросились обниматься. Видя, что смерть так близка, они со слезами говорили друг другу вечное прости.

– Эти слезы недостойны нас, – сказал наконец Лионель, – надо мужественно перенести нашу участь.

– О, если бы она ждала нас на поле брани! – воскликнул Конрад. – Но быть убитыми в каком-то подземелье!..

– Время не ждет, молодые люди, – заметил старик Губерт. – Кончили вы молиться Богу, христиане?

Пажи сделали знак, что они готовы, и в последний раз упали на колени перед распятием.

– Вы можете уйти, – сказал Губерт замаскированным стражникам. – Ваши услуги здесь не нужны. Осужденные принадлежат теперь служителям Бронзовой Статуи, и вам нельзя присутствовать на церемонии «поцелуя» Девы.

– Мы это знаем, Губерт, – ответили караульные. – Мы ждали только вашего приказания, чтобы удалиться.

– Тогда следуйте за мною, – продолжал управитель, взяв лампу, – Я вас провожу до места, откуда дорогу вы уже найдете.

Молодые люди остались в темноте. Описывать их тоску, пока стояли они рука об руку, ожидая казни, было бы слишком горестно и слишком долго, ибо мысли пажей переносились к счастливым дням их юности, к погибшим надеждам и нежным личикам Линды и Беатриче.

– Когда же конец?! – воскликнул Конрад. – Эго ожидание слишком жестоко, пусть нас ведут на смерть.

– На смерть! – повторил воротившийся Губерт. – Нет, мои юные друзья, вы, конечно, настрадались, но я не мог раньше вас предупредить.

Три человека в черной одежде палачей сбросили с себя печальные платья, и удивленные пажи, еще дрожа, но уже наполняясь надеждой, увидели кроткие и печальные лица, сходство которых говорило о близком родстве.

Губерт дотронулся до пружины, спрятанной в стене, и молодые люди, как и три их новых товарища, вышли в бесшумно отворившуюся дверь, так искусно спрятанную в стене, что непосвященный человек никогда бы не поверил, что она там находилась.

Зала, открывшаяся за дверью, была обширна и высока, меблирована просто, но прилично и, по-видимому, назначалась для многолюдных собраний.