Тайны Балтийской Атлантиды - [8]

.

Сходная картина предстала и взору ученого племянника Бугенхагена — Иоганнеса Луббекиуса, бургомистра померанского местечка Трептов на Реге, в 1564 году. Подобно канцеляристу, сделавшему это до него, Луббекиус (или Луббекий) сравнил размеры территории, покрытой древними камнями, с размерами разных городов Ганзейского союза, после чего опубликовал чертеж, на котором наблюдатель должен был различить регулярно расположенные мощеные улицы, обрамленные фундаментами исчезнувших домов.

Подобных свидетельств имелось немало. В XVIII столетии один энтузиаст-чиновник узрел на месте предполагаемых развалин погибшего ненастною ноябрьской ночью города развалины казарм, здания адмиралтейства и даже остатки пушек (!), так что вплоть до середины XIX века не только на страницах книг энтузиастов-одиночек, но и на военных картах Генерального Штаба прусской королевской армии указанное место обозначалось, как «руины Винеты». Однако еще ранее, в XVI–XVIII веках, многие картографы, слишком легко поверившие фантазиям чрезмерно впечатлительных наблюдателей, среди других, реально существующих, населенных пунктов, изображали на северном побережье острова Узедом, а порой — в акватории между островами Узедом и Руден — «Винету, торговый порт, поглощенный морем и находящийся ныне под водой». Однако плоды их творчества, вне всякого сомнения, имеют скорее культурно-историческое, чем подлинно историческое значение, не являясь серьезным подспорьем в поисках происхождения легенды о Винете.

Не стоит осуждать местных рыбаков, чьи сети часто рвались о таинственные камни, за то, что они усматривали связь между столь необычными скальными образованиями и преданиями о Винете. И да простят узедомские островитяне, по сей день показывающие приезжим те места, где дети жителей чудесного города пускали прыгать по воде полновесные серебряные талеры вместо обычных камешков, автора настоящей книги, если он лишний раз подчеркнет, что так называемые «развалины Винеты» на побережье имеют к историческому прошлому такое же отношение, как предполагаемый «клад янтарной ведьмы» в недрах горы Штреккельберг, ставшей ныне одной из излюбленных туристами достопримечательностей Козерова. Не будем приводить окончательных доказательств правильности нашего утверждения, чтобы не лишать островитян дополнительного источника дохода от туризма…

Винета на старинной карте Померании

К тому же, несомненно, заслуживает внимания мнение по данному вопросу добропорядочного гражданина и наблюдательного моряка Йоахима Неттельбе(е)ка. В 1775 году его корабль налетел на Винетский риф, после чего он с борта шлюпки измерил лотом глубину в месте кораблекрушения. Свои впечатления Неттельбек впоследствии изложил в своей автобиографии под названием «Удивительная история моей жизни» в следующих выражениях: «Проплывая дальше, я установил, что вся эта банка состоит сплошь из крупных каменных блоков, залитых водой на высоту от четырех до пяти футов. Между ними были места глубиной от четырех до семи футов, и, поскольку вода была довольно прозрачной, можно было с достаточной точностью определить расположение камней, однако никакой регулярности и равномерности, свойственной правильной каменной кладке, обнаружить мне не удалось».

На человеческое присутствие в данном месте указывали разве что разбросанные на большой площади осколки черепичной кровли. Однако, по предположению Неттельбека, это могли быть остатки груза черепицы с корабля, разбившегося когда-то о Винетский риф. Кораблекрушения в указанном месте происходили нередко и впоследствии. Так, в июле 1891 года, Винетский риф сыграл роковую роль в судьбе немецкого пассажирского корабля «Куксхафен». Тела погибших при кораблекрушении людей не были найдены, что заставило кое-кого в очередной раз вспомнить легенду о Винете, по которой затонувший город не отдает назад тела утопленников, утопающих неподалеку от него.

С тех пор многие тысячи таинственных камней были с помощью железных клещей с ручками, удлиненными деревянными шестами, обслуживаемыми каждый несколькими людьми, подняты с морского дна и использованы для строительства мола. И ни на одном из этих камней никем ни разу не были обнаружены следы механической обработки. А ведь за столько столетий можно было ожидать извлечения из «лона вод» хотя бы одного единственного мельничного жернова, каменной зернотерки или обтесанного камня!..

В свете современного уровня научных знаний, усмотренные Томасом Канцовым или Иоганнесом Луббекием среди скопления камней на побережье Узедома «улицы», «стены» и и «фундаменты» представляются ни чем иным, как характерным субстратом внешней кромки ледника — так называемой защитной зоны края глетчера. Каменные блоки, на первый взгляд, настолько безупречно ровно и плотно прилегающие друг к другу, что наводили многих наблюдателей на ложную мысль об искусственной каменной кладке, были постепенно вымыты из толщи морены талой водой, выделяющейся при таянии ледника, либо же образовались, после подъема уровня Балтийского моря, под воздействием прибоя и морских течений. В последнем случае речь идет о скоплениях камней, порой внушительных, доступных взору всякого, глядящего вниз с крутого, обрывистого берега, именуемых на языке геологов донными наносами или моренным материалом. Научные исследования морских глубин у внешнего побережья Узедома, происходившие систематически, особенно начиная с шестидесятых годов ХХ века, оказались безрезультатными. Колокола Винеты так и не зазвонили, не было найдено ни малейших следов «славнейшего и благороднейшего города Европы», ее казарм, зданий адмиралтейства или пушек…