Тайнопись видений - [92]
– Приветствую вас повторно, моя госпожа, – сказал принц, кланяясь и стараясь выразить улыбкой всю свою харизму. – Меня зовут Нико. Мне показалось неуместным перебивать ваше чтение, поэтому я предпочел подождать.
Судя по взгляду императрицы, он ей понравился, но холодный тон не оставил надежды на симпатию:
– О, это весьма любезно, но вы здесь не затем, чтобы изображать столб, пока я погружена в роман. В противном случае вы можете оказаться лишней деталью моего окружения.
«Она хочет сразу же меня вытурить. Если я не зацеплю ее следующей фразой, то вылечу. Подобострастие тут не годится, она использует его, чтобы промять меня дальше. Я начну извиняться, и это будет ей на руку. Ладно, рискнем иначе».
– Я бы мог завести беседу о «Трепете летних ветвей», – сказал Нико, глянув на книжный корешок. Он посмотрел на стражников и внезапно перешел на соахский. – Но, как по мне, это одно из самых унылых произведений Доментука. Я вообще не понимаю, как вы читаете этого дозатменного армадийца. Стиль его изложения напоминает мне мелко рубленные щепки.
– Должно быть, вам попался плохой перевод, – нахмурилась императрица, явно задетая словами юноши.
Она тоже перешла на соахский, и Нико про себя щелкнул пальцами.
«Сработало!»
– Как по мне, переводчики хотя бы привели текст к более удобоваримому звучанию, – возразил он. – К несчастью, я читал Доментука в оригинале, и, смею заметить, он зря взялся описывать чужую легенду на западном наречии.
– Ах вот как! – не то удивилась, не то возмутилась Данария. – Значит, вы презираете искусство великого писателя и мои вкусы?
– Ничего не имею против ваших вкусов, но назовите хотя бы одну причину, почему он великий?
– Назвать причину? Вы смеете мной командовать?! А вы оправдываете слухи о своей дерзости!
– Нет, я пытаюсь наладить диалог, – сказал Нико, усаживаясь на парапет и косясь на стражу, не сводящую с него глаз. – Вам, наверное, скучно выслушивать целыми днями людишек вроде меня, но мне очень нужна работа!
– Такой наглости я еще не встречала! – вспыхнула императрица, вставая.
– Тогда на этом я, пожалуй, вас оставлю, – улыбнулся Нико.
Он соскочил с парапета, поклонился и сбежал по ступенькам в сад. Сердце колотилось, как бешеное.
– Немедленно вернитесь! – возмутилась красная от злости Данария. – Я велю вас казнить за такие оскорбления!
– А разве вы только что не собирались вышвырнуть меня отсюда? – наигранно удивился Нико. – Я лишь хотел предвосхитить ваши ожидания!
– Ужасный! Просто ужасный нахал! Убирайтесь из дворца немедленно!
– Сначала я выполню ваш первый приказ, – заявил Нико и вернулся обратно в беседку.
Императрица выглядела совершенно растерянной, а стража не понимала язык, на котором говорит госпожа, поэтому бездействовала.
– На самом деле истоки легенды о Руши зародились не в Армадии, а в государстве Бодь-й-а, – сказал Нико. – Смею заметить, что настоящий герой был темнокожим и его звали далеко не армадийским именем. Его звали Пальо-ок-и-йока-а. Но центральный мир предпочитает рассказы о себе подобных, так что я, на месте Доментука, тоже бы все переврал, но не настолько же.
– Вас совсем не учили манерам? Как вы ведете себя со мной?
Принц низко поклонился и простоял так довольно долго.
– Простите, моя госпожа, – сказал он, распрямившись. – Я самоубийца, раз позволил себе такое и понесу наказание, но думаю, это был единственный способ задержаться с вами чуточку дольше. Я уже обеспечил себя шлейфом нелестных слухов от того, что не захотел потакать капризам сына первой придворной, и при другом раскладе вы прогнали бы меня мгновенно, а так я все же сумел обмолвиться с вами парой слов. Дерзость может считаться… проявлением смекалки?
– Я велю вас выпороть, – выдохнула Данария, почти падая на диван.
– А после этого могу я снова побеседовать с вами? – осторожно спросил Нико.
– Если я велю вас выпороть, вы не сможете приходить ко мне целый трид! Так что вылетите отсюда в любом случае!
– Я могу ходить к вам и больной!
Императрица посмотрела на слугу в недоумении, наткнулась на его улыбку и вдруг рассмеялась. Кажется, поведение юноши здорово ее встряхнуло.
– Каков нахал, а! – сказала она, раскрасневшись. – Ну что ж, раз вы идете на такие риски, я жду вас завтра утром в библиотеке. Но только если сумеете прийти туда после двадцати плетей. А теперь извольте оставить меня наедине с «дозатменным» Доментуком. Его трудам не больше восьмидесяти лет, так что вы использовали крайне неудачную метафору!
Данария открыла книгу, но Нико почему-то был уверен, что она не видит в ней ни строки.
– Я использовал гиперболическое преувеличение, – сказал принц, кланяясь. – Доброй вам ночи.
Глава 20
Ведов круг
Запись от вторых суток Белого Дракона.
Первый узел. Трид тонкого льда. 1019 год эпохи Близнецов.
Весна была в разгаре, на полянах отцветали одуванчики, а кусты дикой сирени только-только начинали раскрывать фиолетовые звезды, приглушенные тенью листвы. Такалам сидел на холме и любовался закатом, раскинувшимся на полнеба и отраженным рябящим зеркалом не то моря, не то океана.
