Тайнопись видений - [110]
Повозку снарядили заранее, и Нико даже не успел заскочить в свою комнату. И ему не удалось попрощаться с Данарией, впрочем, он и не хотел. Взамен оставленной во дворце одежды кто-то из солдат сунул принцу свой плащ.
Весенняя ночь ворвалась в Нико стуком колес, плачем пленников и звездным небом над степью. Книга давила на грудь, подаренный кинжал оттягивал пояс. У принца не было никаких идей. В голове только темная пустота. Минуту назад он собирался просто прикончить стражников и освободить порченых, но вспомнил, что больше не имеет права убивать. Это одно из условий Такалама, без которого план не сработает. И хотя задумка старика была бесполезна, Нико почему-то боялся нарушить запрет.
– И снарядили же в такую темень, – зевал возница. – До утра, что ль, подождать не можно было?
Нико не очень хорошо ездил верхом, поэтому уселся на козлы вместе с ним.
– Порченых во дворце до утра держать?! – возмутился секретарь, которому предстояло задокументировать исполнение приказа. – Да у вас извилины в голове прямые, как поводья!
– Я человек простой, – пробубнил мужик, шмыгая носом. – Я ночами спать хочу. А не шляться по слякоти. Мне бы в люльку к печи да песнюшку мамкину на сон грядущий.
– Ох, – вздрогнул секретарь и плотнее закутался в плащ. – Ветер прямо насквозь пробирает. Я бы тоже не отказался «в люльку».
Нико нащупал серьгу во внутреннем кармане туники, глубоко вдохнул и замер на выдохе: ему померещилось какое-то движение в кустах у обочины, которые они только что проехали.
– Тут не бывает бандитов? – спросил он с опаской. Спутники дружно рассмеялись.
– Нас охраняют десятеро солдат с пистолями, и вы едете убивать порченых, а сами боитесь разбойников? – фыркнул секретарь.
– Да ты не бойся, папка за тобой присмотрит, если что! – добродушно сказал кучер, похлопав принца по спине тяжелой рукой.
В противовес дорогому одеколону секретаря, аромат которого не сгонял даже сильный встречный ветер, от возницы пахло куревом, и усы у него были в табаке.
– Я просто не теряю бдительности, – огрызнулся Нико. – Мне показалось, что там кто-то есть.
Неожиданно лошади заржали, послышались крики. Принц резко обернулся и в свете заднего фонаря повозки увидел, что половины сопровождающих нет в седлах. Через мгновение упали еще трое.
– За нами погоня! – заверещал секретарь.
Кучер пришпорил коней, тарантас рванул во весь опор, и тут в плечо принца что-то вонзилось. Он увидел длинную иглу и попытался вытащить ее, но пальцы занемели. Еще две спицы прилетели в лоб возницы и горло секретаря. Кучер выронил вожжи и канул вбок в темную степь, а секретарь завалился на Нико. Папка с листами тут же шлепнулась в грязь, и колеса придавили ее. Испуганные лошади гнали вперед, и вскоре повозка загромыхала по бездорожью. Нико потянулся к вожжам, но руки не шевелились. Он ослаб и потерял сознание.
Вместо эпилога
Как ты уже понял – причина столь дурного для людей исхода кроется в том, что мы, вопреки всем попыткам затмения, ведем этот мир к погибели.
Мы развиваемся внешне и деградируем внутренне долгие столетия. Черному солнцу не удалось вернуть нам отброшенные качества. В большинстве стран его дети живут как изгои и рабы. Даже если мы воспитываем их в собственных семьях, это не помогает пробудить в нас добродетели. Примали должны были стать связующим звеном между людьми с Целью и миром, но и они не справились с задачей. Многие ушли в противоположную сторону и вредят порченым. Ибо такова двусмысленная природа человека.
Черное солнце уничтожает оружие и следит, чтобы на Сетерре не было войн. Однако люди находят новые и новые способы убивать друг друга. Затмение сжигает тела мертвых, дабы на планете не распространялись трупные болезни, а зараженные холерой и чумой не выкашивали целые страны. Однако люди изобретают яды, чтобы травить друг друга. И с каждым разом все изощренней.
Я не знаю, какой момент переломит терпение черного солнца, но мой друг утверждает, что оно давно бы очистило планету от людей, и его останавливает только неведение. Ради нас мой друг сотни лет не возвращался домой и потерял почти все силы. Он сказал, что мы должны измениться и доказать это изменение, если хотим жить. Но невозможно пройти за несколько лет путь, который сетеррийцы не смогли одолеть веками. Поэтому наш план – жалкая попытка устроить Сетерре отсрочку.
Не стоит ожидать, что всеобщий конец случится в чернодень и продлится долго. Произойдет одна-единственная вспышка, но лучи пронзят все, проникнут даже под землю. Последнее, карающее затмение настанет неожиданно для всех, и прятаться от него не будет смысла. Мы веками наивно считали, будто дома, шалаши и скалы могут спасти нас, но это не так. Свет черного солнца не знает преград, и, если оно пожелает уничтожить нас, никакие стены не помогут.
Я с горечью вспоминаю глупца Йеши, которого это откровение так напугало, что он решил выкопать подземный город и никогда больше не выходить на поверхность. Он видел миллионы смертей по всему миру и то, как люди становятся золой – удобрением для Сетерры. Это мой друг посылал ему видения, ибо Йеши был талантливым прималем, и связаться с ним вышло легче, нежели с иными. Но беседы свели его с ума. Нам требуется слишком много времени, дабы научиться общаться, не повреждая сознание. Потому план моего друга предупредить людей с помощью разговоров и снов провалился с первых же попыток. И план убедить сетеррийцев моими словами тоже много где терпел крах, несмотря даже на то, что я правдолюбец.
