Тайное желание - [29]

Силвер-Сити чем-то напоминал Эль-Пасо. Центральные улицы обоих городов были застроены деревянными домами с плоскими крышами в викторианском стиле и причудливой резьбой. Дома соединялись друг с другом дощатыми настилами для пешеходов. И там, и здесь сияли нарядными витринами лавки. Бросалось в глаза множество вывесок с рекламой товаров и услуг.

– А там – гряда Пинос-Альтос, – объяснил Корд, показывая на темные пики на севере. – В Могольонских горах много чистого серебра. Отсюда интерес горных компаний к нашим краям. Здесь очень много рудников. – Он посмотрел на нее. – Раньше на месте Силвер-Сити был лагерь апачей. Теперь его превратили в перевалочный пункт. Сюда свозят руду и отсюда ее отгружают. А форт Байар в Мимбреньо используется для защиты этого района.

– Мимбреньо? Это где?

– К востоку отсюда. А к северу от них – Черная Гряда.

Корд жестом указал направление.

– Я не представляла, что Черная Гряда так далеко.

– Не так уж и далеко, Чепс. Просто до нее трудно добираться. Красный Герцог облюбовал себе хорошее место. Оттуда он может грабить хозяев ранчо – у них в долинах пасется крупный рогатый скот, – равно как и рудокопов в горах.

– Здесь много ранчо?

– Да, много. В свое время испанские семьи получили большие земельные наделы. Они были переданы им в безвозмездное пользование, так же как в Аризоне и Калифорнии. Люди успешно вели свое хозяйство, выращивали скот. Но потом их стали теснить американцы. И теперь они все больше и больше выживают фермеров из их законных владений, так же как они присвоили себе большую часть земли апачей.

– И что, против этого ничего нельзя сделать?

– Сейчас эта земля считается частью Соединенных Штатов. Потомков испанцев и апачей называют американцами, хотя обращаются с ними не так, как с основной нацией.

– Разве здешней земли не хватит для всех?

– Земли достаточно, но все дело в том, как ее использовать. Многим она нужна для того же, для чего и Красному Герцогу.

– А что она дает ему?

– Власть. Но сейчас я не хочу говорить о нем. Давай сначала найдем комнату.

– Две комнаты, – поправила она, строго посмотрев на него.

– Мне казалось, с этим мы все уладили прошлой ночью.

– Это будет выглядеть не совсем прилично…

– Для тебя будет безопаснее остаться в одной комнате со мной.

– Лучше уж признайся, что не доверяешь мне.

– И то и другое.

Виктория ничего не сказала, так как боялась нарушить хрупкое перемирие, установившееся между ними с предыдущей ночи. И вообще предпочитала не спорить с Кордом. Не из-за этого пустяка. К тому же, положа руку на сердце, она и сама хотела остаться с ним, как бы неподобающе это ни выглядело в чужих глазах.

Они молча поехали дальше, пока не добрались до гостиницы с названием «Серебристая полынь» почти на другом конце города. Корд остановил лошадь у входа и привязал ее к столбу. Затем помог слезть Виктории.

– Зачем? – сказала она. – Ты же знаешь, я справлюсь сама.

– Знаю, но лучше я помогу тебе.

Она улыбнулась, угадывая его желание дотронуться до нее. Сама она чувствовала к нему то же самое. Он погладил выбившуюся прядь ее волос, и его карие глаза внезапно потемнели от страсти.

– Я, пожалуй, заберу седельные сумки с моей лошади, – сказал он, отступив в сторону.

Виктория спрятала лукавую улыбку, понимая, как действует на него прикосновение к ее телу. Она знала, что он собирается делать с ней, когда они снимут комнату, и хотела этого. Ей следовало бы устыдиться своего желания, однако этого не было. Здесь, на Западе, все процессы, казалось, происходили совсем с другой скоростью. Если кто-то не успевал вовремя схватить что ему предлагалось, жизнь могла полностью пройти мимо него. Или, может, подобными рассуждениями Виктория просто оправдывала свое влечение к Корду? В любом случае она ожидала, что он доставит ей радость, которой так не хватало в ее жизни с тех пор, как не стало отца.

При этом она отнюдь не рассчитывала оставаться с Кордом на вечные времена. Ее не покидали прежние сомнения: он был отъявленным бандитом, а история о сестре – не более чем хитроумной уловкой. Однако Виктория не собиралась давать в обиду ни себя, ни кого-то еще. На этот счет у нее имелся собственный план действий. Если Корд так или иначе попытается реализовать свой преступный замысел, она предупредит Красного Герцога, сделает для себя надлежащие выводы, а полученные впечатления использует при написании романа.

– Пойдем, – сказал Корд. Он взвалил на плечо седельные мешки и ее саквояж, а затем обнял ее за талию. – По идее, это гнездышко должно приглянуться команчам Красного Герцога. Может, поутру получим какое-нибудь известие.

Они вошли в «Серебристую полынь». Корд закрыл дверь и подергал колокольчик. Виктория была поражена аскетизмом гостиной, особенно после роскоши в борделе Терезы. В комнате с деревянным полом и дощатыми стенами стояли широкий деревянный стол и в углу два небольших дивана с покрывалами из темно-зеленого бархата с вытертым ворсом. Через распахнутую дверь тесной столовой было видно несколько круглых деревянных столов, накрытых обтрепанными белыми скатертями. Там же начиналась узкая лестница, ведущая наверх.